Римская карусель
Шрифт:
Кассия закрыла глаза и вернулась в недалекое прошлое ...
...Она положила ему ладони на грудь, но мужчина ударил ее по рукам и отступил к стене.
Следя за тем, чтобы ее ответный толчок был такой же силы, как в стертом витке, Кассия на сей раз не отворачивалась. Теперь она видела то, что произошло. Мужчина отлетел к стене, словно его подхватил камень, выпущенный из баллисты, и со стуком ударился головой о стену. Это произошло так быстро, что он не успел даже вскинуть руки для защиты.
– Ах!
– вскрикнул он, сполз на пол и затих.
Теперь надо было
Ведь это и была та жертва Тайному Божеству, которую она собиралась принести!
Пусть в планах Кассии не было свершить этот замысел сегодня, но ведь рано или поздно она так или иначе должна была избавиться от актера, от второго орбинавта, будущего соперника и смертельного врага! Если дело уже сделано, зачем же его отменять? Ведь второго такого удобного случая может и не представиться. Александр вовсе не был склонен принимать предложенную ему игру, он не желал простить кающуюся Кассию и не шел на примирение. Это означало, что впоследствии подобраться к нему будет, скорее всего, намного труднее!
К тому же он, как кажется, заинтересовался христианством. Кассия за годы поисков своего Тайного Божества успела собрать немало сведений о различных культах. Она знала, что галилейское учение требует от своих приверженцев исповедоваться время от времени во всех своих самых тайных делах и помыслах. А это означало, что Александр способен предать огласке и свой дар орбинавта. Таким образом, он становился опасен прямо сейчас, а не только в отдаленном будущем.
Но как же сведения о "кентаврах", которые Кассия надеялась получить у Александра?
Что ж, настоящий орбинавт все равно был для нее опаснее, чем те, что только мечтали стать орбинавтами. К тому же любой из них под пыткой сообщит все остальные имена. Просто надо тщательно продумать, как с ними расправиться.
Участь погибшего была решена. Кассия открыла глаза и присела рядом с лежащим мужчиной. Взяла его за руку. Пульса не было.
– Вот, Божество, получай свою жертву, - произнесла она глухим тихим голосом.
Кассия понимала, что величина утраты откроется ей постепенно, ибо впереди - вечность, и в этой вечности нет места Александру и его удивленным глазам. Знала, что никогда и ни с кем она больше не станет разговаривать с детской откровенностью, что запахи розы и жасмина теперь всегда будут напоминать ей краткий миг упоения.
Может быть, все-таки стереть этот ужасный поворот событий? Вернуть Александру жизнь и понаблюдать, как со временем он разрушит планы Кассии и, скорее всего, принесет ей гибель? Если бы он выказал хоть какую-то радость, увидев ее, если бы в его глазах появился хотя бы отсвет тех чувств, которые озаряли их всего каких-то два месяца назад! Но нет, этот имитатор вел себя как чужой и враждебный ей человек! Он оттолкнул ее! Должна ли она оживить врага на собственную погибель?
– Прощай, - шепнула Кассия, чувствуя, как стискивается грудь, как не приходят спасительные рыдания.
– Прощай, мой шут, любимейший из всех
Порывшись в сундуке, она нашла темно-серый, почти черный паллий. Это, конечно, была мужская одежда, но Кассия сейчас такие мелочи не волновали. Она набросила паллий на плечи и, взглянув в последний раз на убитого, выскользнула из комнаты.
Стоявшие у угла противоположного дома Дигон и Полидевк ждали госпожу, которая все не появлялась.
– Гляди, это она!
– Дигон, показав на удаляющуюся фигуру на другой стороне улицы.
– Где?
– не понял Полидевк.
– Та женщина? С чего ты взял? Взгляни на эти волосы! Да и одежда совсем другая!..
Женщина, о которой они говорили, на мгновение остановилась и подняла руку, словно заслоняя глаза от солнца. При этом она странно растопырила пальцы.
– Она!
– прошептал Полидевк.
Не говоря больше ни слова, рабы разошлись в разные стороны, повинуясь тайному знаку своей госпожи. Встретились все трое уже в гостинице.
***
Сразу после разрыва с Кассией Александр рассказал о ней Кальпурнии и Клеомену. Через два дня в доме Марка Ульпия состоялось собрание всех кордубских "кентавров".
– Не кори себя, - успокаивала Александра миловидная матрона.
– Ведь ты дал ей слово не рассказывать о ней никому.
– И все же, - осторожно ввернул Марк, видя в каком состоянии пребывает их молодой орбинавт, - я не могу понять, почему ты держал слово, данное этой римлянке, но нарушил слово, данное нам.
Александр вспыхнул и спрятал глаза.
Клеомен встал со скамьи кресла и, подойдя к актеру, похлопал его по плечу.
– Мы никогда не просили нашего друга скрывать эти сведения от других "алкидов", - сказал он, использовав слово, бытовавшее среди хранителей учения Воина-Ибера до того, как Кальпурния придумала понятие "орбинавт".
Разговор происходил в беседке, расположенной в перистиле дома Ульпиев.
– Конечно, я виноват перед вами, - сказал наконец Александр и поднял голову, заставив себя взглянуть хозяину дома в глаза.
– Нам объявлена война, - спокойно заметил бывший центурион Ювентий.
– Для ведения военных действий необходимо выработать стратегию. Какой смысл тратить время на разговоры о том, почему Александр что-то сделал или чего-то не сделал, тем более, что он уже принес свои извинения?
Этот довод был принят всеми, однако обсуждение "стратегии" почти тотчас же зашло в тупик из-за различия мнений.
Оба бывших легионера - Марк и Ювентий - считали, что необходимо немедленно найти Кассию и убить ее. А если это невозможно сделать сразу, то по крайней мере надо укрыть в надежном месте членов семей "кентавров", включая Кальпурнию и троих детей Ульпиев.
Этому плану воспротивились Кальпурния и Клеомен. По их мнению, исходившая от Кассии угроза не была очень серьезной и уж вряд ли носила столь срочный характер, чтобы оправдать прерывание привычного образа жизни. Подавленный чувством вины Александр, полагавший, что опасностью пренебрегать неразумно, не счел себя вправе вмешиваться в спор.