Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников
Шрифт:
— Ты живешь на соседней мызе и порой навещаешь отшельника Донато?
— Да…
— Как зовут тебя?
— Аурелия мое имя. А вы, видимо, тот господин, который несколько дней назад говорил со мной, когда я собирала землянику?
— Да. И я тоже друг твоего друга Донато.
— А где он?
— Он спит, — ответил Ринальдо.
— Он еще спит? Так, значит, он болен.
— Он и правда чувствует себя плохо. Небольшая слабость. Если сон подкрепит его, он поправится. Не будем его будить.
—
— Путешественник, — сказал Ринальдо.
— И вы так долго оставались в этих местах?
— Мне нравится здесь, в горах, где живут такие прекрасные девушки.
— Вы меня имеете в виду? Вы, верно, не знаете, что я живу не в горах.
— О да! Донато сказал мне, где вы живете.
— Вы говорили с ним обо мне? Что напомнило вам обо мне?
— Твое вязанье.
— Ах, значит, вязанье! Да, вязанье все еще у Донато. Я его забыла.
Тут у изгороди раздался легкий шорох. Ринальдо посмотрел туда и увидел Чинтио, который подавал ему знаки. Аурелия бросилась в скит.
— Атаман, — сказал Чинтио, — тебе всенепременно надобно быть у нас. Наши люди подняли великий шум.
— Жди меня здесь, — бросил ему Ринальдо и пошел в скит.
— Милая девушка, — обратился он к Аурелии, — побудь с Донато. А когда он проснется, скажи, что я вскорости вернусь. Мой слуга зовет меня. Что-то неладно с моим багажом. Какой-то непорядок. Всего тебе доброго!
Ринальдо пожал Аурелии руку и поспешно вышел.
В сопровождении Чинтио он добрался до места, где расположились его люди.
— Хорошо, что ты пришел, атаман! — закричали, перебивая друг друга, разбойники. — Мы хотим знать, почему ты стрелял в Паоло!
— Тихо! — зычным голосом крикнул Ринальдо. — Джироламо! Зачитай громко пятый и шестой пункты нашего Закона!
Джироламо так и сделал, после чего Ринальдо рассказал о том, что произошло в ските. И, закончив, воскликнул:
— Так пусть это дело решает наш Закон!
— Пощады! Пощады! Пощады для Паоло! — закричали многие.
Ринальдо молчал.
Паоло лежал на земле. Ему только что сменили повязку. Он тоже слабым голосом молил о пощаде.
Ринальдо молчал.
Джироламо подошел к нему и стал просить за Паоло.
Ринальдо не промолвил ни слова.
Тогда к нему приблизилась Фьорилла, она сказала:
— Атаман! Ради тех страданий, что испытало мое сердце из-за тебя, прошу тебя пощадить Паоло. Ведь я полюбила его, дабы подавить мою любовь к тебе.
— Я, как и вы, подчиняюсь Закону, — ответил Ринальдо, — и потому не вправе пощадить его.
— Не подчиняйся Закону, — закричали все. — Будь сам законодателем, чтоб самому щадить и миловать!
— Если вы этого хотите…
— Мы заклинаем тебя!
— Так объявляю Паоло помилование, и
— Говори!
— Чтобы случай сей был первым и последним, когда я при подобных поступках объявляю помилование.
— Да будет так!
— Кстати… Паоло и его сотоварищам, которые столь жестоко обошлись с бедным старцем, следует передать ему двух коз, две бочки вина и десяток домашней птицы…
— Браво! Браво! Да здравствует атаман!
Под бурное ликование, под музыку и радостные возгласы завтракал теперь Ринальдо у своей палатки. Минуту-другую наблюдал он за суетой в лагере. Потом написал несколько приказов, запечатал их в конверты и приказал созвать всех. Разбойники с напряженным вниманием и интересом приготовились слушать своего атамана. Ринальдо, оставаясь на своем месте, обратился к ним со следующими словами:
— Джироламо! Передаю тебе приказ, который ты распечатаешь в Борго. По обстановке решишь, идти тебе в Ареццо или нет. Дело, тебя туда ведущее, требует осторожности.
Тебя, Фьорилла, я посылаю в Бибиену. Послушай, что там говорят о нас.
Николо и Себастьяно прочешут лесной массив у Бозины.
Тебе, Амадео, я поручаю леса у Анчьярто.
Альтаверде берет шесть, а то и восемь человек и попытается захватить председателя суда в Бранколино.
Ближе к вечеру Матео с двадцатью молодцами отправится в южные горные районы и займет Козью тропу.
Альзотто с тридцатью храбрецами остается здесь, ожидая приказа.
Чинтио отберет себе двенадцать человек и, пройдя по Тополиной долине слева от Ориоло, выйдет там к ущелью.
Все остальные расположатся лагерем в западной равнине перед Марчанским лесом. Вот вам пароль, — и он назвал его.
Все тотчас принялись исполнять приказания.
Ринальдо же погрузил на двух своих огромных псов разные лекарства и продукты и направился вновь к скиту Донато…
Аурелии там уже не было, но крестьянский паренек, сын другого мызника, стоял у постели Донато.
Донато поручил своему юному стражу насобирать дров. Ринальдо тем временем дал старцу несколько ложек подкрепляющих лекарств, из тех, что принес с собой.
— Надеюсь, что очень скоро буду опять на ногах, — сказал Донато. — Может, ты пришел, чтобы проститься со мной?
— Ты считаешь, так будет лучше?
— Я хочу этого. Теперь я знаю, кто ты. Мне не хотелось бы разговоров, будто я с тобой подружился. Тебе ведь известно, как это бывает. Людские пересуды — не такой пустяк… Я благодарен тебе за спасение моей жизни и буду молчать. Никто не узнает от меня, что внушающий всем страх Ринальдини, за голову которого дают высокую награду, был у меня… Аурелия доверилась мне.