Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников
Шрифт:
— Постой, приятель! Кто эти дамы в палатке?
— Моя всемилостивая госпожа, маркиза Альтанаре, и ее сестра… Мы едем из Сан-Лео во Флоренцию.
Ринальдо сделал знак своему спутнику, Северо, и вместе с ним направился к палатке. Люди маркизы, поздоровавшись с неожиданными гостями, смотрели на них во все глаза. Конюший маркизы вышел навстречу Ринальдо и Северо; дамы, стоя у входа в палатку, прислушивались к разговору между ними.
Ринальдо заговорил:
— Я лесник из Сорсины и возвращаюсь домой со своим помощником. Тут я увидел ваше общество и подумал: надо
— О Боже! — воскликнула одна из дам. — Это меня пугает.
— Почему? — удивился конюший. — Нас достаточно, чтобы на насилие ответить насилием.
— Хм! — усмехнулся Ринальдо. — Это вам вряд ли удастся, у людей Ринальдини дьявольский нрав.
— Какова же численность этой шайки? — поинтересовался конюший.
— Кто может это знать! Ринальдини объявлен вне закона. За его голову назначена награда, которой не следует пренебрегать. Между нами говоря: я уже восемь дней брожу по этой местности и охотно заработал бы немного денег. Попадись только он мне в руки, так конечно же не сбежит, — Ринальдо опять усмехнулся.
— Разве он вам знаком?
— Его приметы описаны достаточно подробно.
— Так вы, значит, считаете, — уточнил конюший, — что он и вправду здесь, поблизости?
— Я знаю это наверняка. Нас здесь восемнадцать человек, все охотники и хорошие стрелки. Поймаем его, надеюсь, и разделим вознаграждение.
— Сколько же вы получите, если передадите этого висельника в руки правосудия? — спросила та же дама.
— В Венеции, Генуе, Лукке и Флоренции, — ответил ей Ринальдо, — заплатят за его голову большие деньги. Все вместе это составит, видимо, кругленькую сумму — в три, а то и четыре тысячи цехинов. От такого богатства мы, конечно, не откажемся. Времена нынче тяжелые. Но конечно же мы рискуем при этом жизнью. Кое-кто из наших может и жизни лишиться…
— Надо было выслать войска против этого лиходея, — опять сказала дама.
— Это уже было сделано, уважаемая! Но не дало плодотворных результатов. У хитреца много пристанищ, да он еще и сопротивляется. Волонтеры города Лукки знают об этом по собственному опыту. Триста волонтеров опрометью бежали от восьмидесяти молодцов под командованием Ринальдини. Семьдесят человек потеряли они и никогда больше не пытались выступать против разбойников.
С трудом удалось Ринальдо, рассказывая об этом, не выказать свою гордость.
— Ужасно, что этакий бродяга может переходить всякие границы, — высказала свою мысль маркиза.
— Совершенно верно! — согласился Ринальдо. — Он, говорят, человек бесстрашный и часто даже в одиночку учиняет проказы, от которых со смеху умрешь.
— Такое я охотно увидела бы хоть раз, — сказала маркиза. — У нас подобные проказы ему наверняка не удались бы…
— Представьте себе, будто вы стоите здесь, ничего не подозревая, рядом с вами господин конюший, а все ваши люди собрались вокруг вашей палатки. Ринальдо левой рукой направляет пистолет в вашу грудь, правой — в грудь господина конюшего, в то время как его сопровождающий прицеливается в окружающих,
И тут он все только что рассказанное воспроизвел в действительности! Маркиза громко закричала. Конюший, отпрянув, воскликнул:
— Господин лесничий! Прошу так не шутить!
— Это не шутка, я говорю совершенно серьезно, господин конюший!
— Как так? — не поверил конюший.
— Боже мой! — зарыдала маркиза.
— Вы хотели увидеть проказу Ринальдини, от которой со смеху умрешь. Что ж, извольте!
— Так правда, что вы…
— Да, я — Ринальдини! Я выполнил ваше пожелание, а вы теперь выполните мое. За это я выдам вам охранную грамоту. До самой Флоренции, когда вы будете ее предъявлять, мои люди вас и пальцем не тронут.
Дрожа всем телом, маркиза стянула с пальцев кольца и передала атаману часы и еще кошелек.
— Ну как, познакомились со знаменитым разбойником? — бросил Ринальдо и пошел прочь; ни одна живая душа не посмела следовать за ним…
Наступила ночь, люди Ринальдо собрались в условленном месте, так и не встретив на всем пути карету. Ринальдо помрачнел и улегся после весьма скромного ужина на землю под тополем. Укрывшись плащом, он скоро уснул.
Его товарищи развели костры, выставили часовых и после рассказа Северо о том, как Ринальдо подшутил над маркизой, тоже легли отдыхать.
Под утро они проснулись, разбуженные выстрелами. Они схватились за ружья и услышали крики часовых:
— Мы окружены!
— Окружены? — воскликнул Ринальдо.
Часовые показали на соседние горные хребты и на долины, откуда со всех сторон сверкали в их направлении ружья.
— Атаман! Что же нам теперь делать? — спросил Северо.
— Сражаться!
— Это уж конечно. Но нас всего горстка, и…
— Надо собрать сюда всех, кого только можно! Альсетто с тридцатью молодцами все еще стоит лагерем на нашем прежнем месте, и нас здесь двенадцать человек. Трубите тревогу и заряжайте ружья двойными зарядами.
Долины огласились трубными звуками, тем более громкими, что эхо возвращало их обратно.
Внезапно совсем близко раздался ответный звук трубы, и они вскоре увидели, что к ним приближается Альтаверде с пятью товарищами.
— Друзья! — кричали они. — Мы окружены! Против нас выступили отряды волонтеров и войска. Тонетто и Рисперо уже у них в руках.
Вскоре после этого до отряда Ринальдо донеслись отдаленные звуки труб. Вот они все ближе и ближе, и наконец разбойники увидели Альсетто с его отрядом.
Теперь их было уже сорок девять человек. И все в один голос закричали:
— Атаман! Прикажи наступать!
— Да будет так, — сказал Ринальдо. — Только прежде я хотел бы знать, где стоят волонтеры. Там нам легче всего пробиться.
Через мгновение-другое Ринальдо отдал приказ своим молодцам держаться левее и стал вместе с ними спускаться в долину.
Не прошагали они и нескольких сот метров, как увидели на земле какой-то листок бумаги. Альтаверде поднял его и передал Ринальдо. Тот развернул листок и прочел: