Родные дети
Шрифт:
Впрочем, неизвестно, что там дома у Светланкиной матери. Вот она пишет: «У тебя есть еще маленький братик Светик, ему всего год».
Да, Марина Петровна начинает догадываться. Вероятно, у нее другая семья, второй муж, не Светланкин отец. Но дальше идут слова: «Папа целует тебя крепко и мечтает поскорее увидеть».
А в самом конце Марина Петровна читает: «Поцелуй свою подружку Тонечку, пусть она считает нас своими родственниками, и, если она захочет, мы похлопочем и переведем ее в один из ленинградских детских домов, здесь тоже есть очень хорошие».
Марине
Как поступить, чтобы радость одной не обернулась большим горем для другой?
Стук в дверь прервал ее мысли.
— Можно, можно, заходите! — сказала Марина Петровна и, подняв голову от письма, увидела Лену, Катю, Асю, Розу и новую пионервожатую Машеньку.
Марина Петровна улыбнулась. В последнее время, когда она смотрела на своих старших девочек, на сердце становилось спокойно.
«Все, все будет хорошо!», — подумала она и в этот раз, глядя на родные, умные, озабоченные лица.
— Что-то случилось? Такое срочное? Очень важное? — спросила она, улыбаясь. — Садитесь на диван и рассказывайте.
Девочки расположились на любимом всеми детьми диване Марины Петровны и, перебивая друг друга, начали:
— В субботу мы хотим провести пионерский сбор.
— Пора уже переизбрать совет дружины.
— И сделать это нужно торжественно. Мы пришли с вами посоветоваться.
Отчеты и выборы совета пионерской дружины! Это же очень важное событие для всех. Недаром девочки так волнуются. С приходом Машеньки забурлила пионерская жизнь в детдоме.
Ася села за стол, чтобы записать все предложения, девочки горячо взялись обсуждать предстоящий отчет, выдвижение кандидатур.
— Надо хорошо наладить связь с шефами, — сказала Машенька. — Вот у вас и танковое училище числится, а пионеры никогда их не приглашают. А какие интересные встречи можно организовать, надо это поручить мальчикам. Мальчиков вообще следует активнее вовлекать в работу, а то у нас везде девочки впереди. Плохого в этом нет, только надо, чтобы и все мальчики принимали участие — не один Леня Лебединский.
— И кого-нибудь из младших в совет ввести, то есть из средних, — сказала Леночка, — а то получается, мы всем распоряжаемся, а им только приказываем.
Марина Петровна прислушивалась к их горячему разговору, вставляла свои замечания.
— А теперь, девочки, и вы мне помогите, — попросила она, когда план в основном был намечен. — Все вы знаете про Светланку.
— Ну, конечно, — сказала Леночка, — ее мама нашлась, и она с Тоней Мидян поедет в Ленинград.
— В том-то и дело, что нет.
— Как? — в один голос воскликнули дети. — Что случилось?
— Поедет только Светлана, — пояснила Марина Петровна. — Мать, вероятно, живет в стесненных обстоятельствах и не может взять обеих девочек. Она предлагает устроить Тоню в ленинградский детдом.
— С какой стати? — возмутилась Ася. — Ни за что мы не отдадим Тоню в другой дом. Если бы в их семью, тогда другое дело.
—
— Девочки, — неожиданно включилась в разговор пионервожатая Машенька. Машенька пришла в дом совсем недавно, ее направил райком комсомола. Она мало еще знала детей и почти ничего — об их прошлой жизни, но ей искренне хотелось подружиться с ними и увлечь всех пионерской работой, стать для всех самым близким другом. Она и сама росла сиротой и воспитывалась в детском доме; она понимала детей и старалась, чтобы им было хорошо-хорошо. — Девочки, — сказала Машенька, — я только немного знаю Тоню. А что, если сделать так, чтобы ей самой не захотелось ехать из нашего дома, даже со Светланкой? Ну, вот мы, пионеры, смогли бы это сделать?
Катя радостно взглянула на Машеньку, на Марину Петровну.
— И вправду, Марина Петровна, девочки, только так, давайте так и сделаем. Тонька славная, мне ее очень жаль, я представляю, как она будет плакать. Но давайте так сделаем. Ну, примем ее торжественно в пионеры, поручим ей что-то, давайте чаще бывать с нею, чтобы она не только со Светланкой дружила.
— Ведь и мы ей родные, — молвила Леночка. — Надо, чтобы ей и нас жаль было оставлять, и чтобы Тоня не мечтала о той семье.
— Мы же ей родные, — немного даже ревниво сказала Ася.
Материнская радость заливала сердце Марины Петровны. Какие хорошие у нее дети, как все поняли!
— Только не следует этого подчеркивать, — сказала она, — надо очень тактично все наладить. И потом обязательно сказать о письме.
— Если разрешите, — тихо промолвила Леночка, — я с нею поговорю через несколько дней. А пока пусть Катя ей разные поручения дает, поговорит о пионерских обязанностях. Катя это умеет.
— Хорошо, — серьезно ответила Катя. — Я теперь буду с нею. Я хочу, чтобы Тоня не грустила.
* * *
Куклу звали Ясочкой. Про Ясочку учили стихотворение в школе, и Светланка читала его на празднике. Всем очень понравилось. Когда после праздника шефы вынули из длинной коробки довольно большую куклу, Тоня сразу предложила назвать ее Ясочкой.
Это была, наверное, очень дорогая кукла, она закрывала и открывала глаза, у нее были нежные розовые щечки и кудрявые волосы.
—Ой, осторожно, не разбейте! — всплеснула руками Светланка, когда куклу вынимали из коробки.
— Малыши ее разобьют сразу, — сказала ревниво Зиночка.
— Она, наверное, фарфоровая, — заметила Катя.
— Может, отдать ее средним? — предложила Лина Павловна, заметив, какими глазами смотрят на куклу Светланка, Зиночка, Тоня, Надя и другие девочки.
— Пусть у нас! Пусть у нас будет! — даже запрыгала Светланка. — Мы ей будем платья шить, кроватку сделаем.
— Такие взрослые девчонки — и в куклы играть! — презрительно произнесла Роза.
Но Марина Петровна рассудила, что куклу лучше оставить в средней группе, и в свободное время девочки садились в любимом уголке — за роялем в зале — и шили, шили, шили...