Родовая магия
Шрифт:
— Я понимаю, — кивнул Гарри. Некоторое время мы помолчали. — Малфой, — позвал снова Поттер.
— Ну чего?
— Ты ничего не слышишь?
Я застыл. Стрекот — какой издают стрекозы, когда машут крылышками. Но откуда… И шорох — шорох, с которым перебирают по камню шустрые паучьи лапы. Медленно стараясь не делать резких движений, я приподнялся, и осторожно приблизился к краю. Внизу ничего не было видно, пол башни тонул в непроглядной тьме, однако ниже нас, там, откуда мы пришли, сквозь редкие оконца проникал синеватый свет неполной луны. Стены хорошо просматривались, и были пусты. Может, звук идет
И застыл — всего на мгновение, однако и его было довольно. Он был там, на соседней стене. Огромный, черный, занимающий, казалось, полстены, с растопыренной восьмеркой толстых мохнатых лап — кваррок. Уродливое паучье тело приподнялось, какое-то непонятное движение… Парализованный ужасом, я не успел даже крикнуть. Черная липкая сеть, с силой отбросившая меня к стене, облепила тело, приклеивая его намертво к холодной каменной поверхности. Голова осталась снаружи, и только по правой щеке тянулась нить, так что невозможно было повернуть голову. Хотя жаловаться было не на что — обзор открывался неплохой… Однако руки и ноги оказались пришпилены к стене, и в довольно неудобном положении… Я попытался напрячься — бесполезно. И сам кваррок, и его паутина, невосприимчивы к магии, а паутина поддается только самому хозяину.
Гарри вскочил следом за мной, однако ему повезло больше чем мне, и он успел увернуться от сети. И теперь они балансировали друг против друга — чудовищный черный паук, размером мало уступающий лесным «собратьям», и казавшийся невыносимо хрупким темноволосый юноша, вытаскивающий палочку из кармана.
— Кваррок невосприимчив к магии! — крикнул я, хотя дыхание следовало поберечь. Паутина облепила меня достаточно крепко, и дышать было трудновато.
Гарри чертыхнулся, и, увернувшись от черной нити, которой кинул в него кваррок, огляделся в поисках хоть чего-то, что могло послужить оружием. Взгляд упал на металлическую дугу, однако она была слишком здоровой, чтобы он мог поднять ее, а тем более орудовать ею.
— Разбей! — крикнул я.
— Редукто! — Поттер даже не задумался, следя моему указанию, направил на железяку свою палочку, и… заклятие получилось довольно мощным — не иначе, без Родовой Силы не обошлось. И тут, в самый неподходящий момент, меня словно озарило. Кусочки мозаики сложились в целую картину, и я понял магию Поттера.
— Трансфигурация! Тебе нужно оружие, что-то вроде пики! — выкрикнул я, и задохнулся: воздуха отчаянно не хватало. Однако Гарри послушался беспрекословно, произнеся пару заклятий, и превратив железный обломок в своих руках в нечто среднее, между копьем или просто заостренным колом.
Никогда в жизни мне не приходилось наблюдать ничего более страшного, и ничего более захватывающего, чем этот поединок паука и мальчика в заброшенной башне. Кваррок без перерыва выстреливал из своего нутра черные нити паутины и даже готовые сети, а Гарри с фантастической ловкостью и везением увертывался от них, отмахиваясь своим импровизированным оружием. Я, беспомощный, пришпиленный к стене, и не в состоянии даже дышать как следует, мог только время от времени выкрикнуть нужную подсказку, или вовремя предупредить
Вскоре кваррок начал уставать. Нет, уверен, силы и выносливости ему было не занимать, однако он уже очень давно не получал своего любимого лакомства, и ему не терпелось поужинать а бой затягивался. Однако и Гарри был на пределе. Он уже с трудом увертывался от нитей, и было понятно, что еще чуть-чуть, и он не выдержит. Проклятие, да против этой твари бессильна даже магия Рода! Но… Магией нельзя воздействовать на самого паука, а что если воздействовать будет не совсем магия? Моя левая рука была прижата сетью к груди, ладонь лежала на самом теле, и только кончики пальцев касались нити. Вообще этого было достаточно, чтобы удержать ее на месте — в обычных обстоятельствах. Напрягшись изо всех сил, и стиснув зубы, чтобы не заорать от боли, я выдернул пальцы из-под паутины, до крови сдирая кожу. Извернув руку как только мог, я набрал побольше воздуха в грудь.
Гарри, пригнись! — на сей раз его имя я выбрал осознано: чтобы произнести его нужно было меньше времени и воздуха. Поттер бросился ничком на пол. — Аэрос Сфаэро Мортис! — выкрикнул я, прицелившись в кваррока, как мог. Воздушная сфера в исполнении Родовой Магии семейства Малфоев — это вам не жалкие потуги Рональда Уизли! (Спасибо тебе, Уизел, спасибо, спасибо, спасибо!!!). Заклятие воздушной сферы изобрели уже после истребления кварроков, и прелесть его была в том, что оно никак не воздействовало ВНУТРИ жертвы, как, например, Авада Кедавра, или прочие заклятия, которые мы могли бы применить. Аэрос Сфаэро Мортис просто создавало шар уплотненного воздуха, который бил сам по себе.
Паука буквально размазало по стене. Он находился в этот момент как раз над площадкой, и впечатался в камни башни с хрустом и треском, подобным тому, какие издает старый стул, если его шмякнуть об стенку. (Только бы Люциус не узнал, чем мы с Блейз в четырнадцатилетнем возрасте топили камин в охотничьем домике. Впрочем, мебель все равно давно пора было менять.) Однако кваррок был слишком живуч, чтобы сдаться так легко.
— Твоя пика, Гарри! — крикнул я на остатках дыхания, и замолчал, судорожно глотая ртом воздух. Поттер мгновенно понял меня.
Да уж, тренировки не проходят даром. Мускулы у дамблдоровского любимчика были неплохие, и острое импровизированное оружие глубоко возилось в отвратительную голову твари, пришпилив ее к полу не хуже, чем ее проклятая паутина пришпиливала к стене меня. Кваррок издал пронзительный тонкий вопль, от которого заложило уши и заломило в висках. Это была агония — паук беспорядочно молотил лапами по всему, что было в радиусе досягаемости. Поттер, отскочив, покачнулся, и несколько секунд отчаянно извивался, балансируя на краю. Однако ему все-таки удалось не свалиться.
Кваррок затих. Гарри в нерешительности постоял несколько минут поодаль, потом подошел, внимательно осмотрел его, пнул легонько носком ботинка, потом сильнее… Паук не шевелился. Поттер потянулся к пике.
— Не трогай! — прохрипел я. Горло пересохло от судорожных вздохов, и чувствовал я себя из рук вон плохо… Поттер, словно вспомнив обо мне, резко обернулся.
— Малфой, ты как? — спросил он. Я поморщился, однако даже это у меня толком не получилось из-за прижатой к щеке липкой нити.