Роковой мужчина

Ричмонд Эмма

А теперь какой-то маньяк хочет наказать ее за такое везение. Лишить спокойствия и равновесия. Но она поклялась себе, что у него ничего не получится. Ей выпал шанс, который выпадает раз в жизни. Невероятно выгодный шанс, благодаря которому она смогла купить этот дом, позволить себе то, о чем раньше и мечтать не смела, и она не допустит, чтобы ей испортили жизнь.

Гита упорно старалась не слышать тихий слабый голосок внутри себя, нашептывающий, что на самом деле ей вовсе не нравится быть Мисс «Верлейн».

И вдруг появляется Генри, который ее «хочет».

Так же, впрочем, как и она его. Нет, я не хочу! Хочешь, упорствовал внутренний голос. Издав слабый стон, она стукнула по столу кулачками. Прекрати, Гита! Сейчас же прекрати!

Она глубоко и подавленно вздохнула, глядя на пачку бумажек, которые он вынул из почтовой корзинки и аккуратной стопкой сложил на столе, и еще раз сокрушенно вздохнула, сознавая свою неопытность и беспомощность. Просмотрев почту, она не нашла там ничего угрожающего. Никаких страшных писем с угрозами. Иногда их не было по нескольку недель, однако порой они приходили ежедневно, а то и по нескольку раз на дню. Но сегодня, кажется, ничего неприятного ее больше не ожидало. И, надеялась она, не будет ожидать в коттедже Синди в Шропшире, где она сможет, наконец, насладиться покоем.

Поднявшись на ноги, Гита нажала кнопку на своем автоответчике, прослушала сообщения и быстро сделала несколько нужных звонков. От Синди ничего не было. Она попробовала набрать ее номер, но подруги не оказалось дома. Что ж, можно позвонить и завтра утром.

Стараясь не смотреть на отвратительную алую надпись на стене, Гита вынула чемодан из машины и отнесла его в уютную спальню. Она очень любила этот маленький дом – результат своих трудов – и уверяла себя, что ее враг, кем бы он ни оказался, не сможет его испортить.

Положив чемодан на кровать, она прошла в ванную комнату, сбросила с себя одежду, приняла душ и тщательно смыла макияж. Вернувшись в спальню и усевшись за туалетный столик, она взглянула на себя в зеркало. Улыбнулась и показала язык своему отражению.

Гита не считала себя красавицей. Глаза довольно красивые, подумала она равнодушно, без тени тщеславия. Приятная улыбка – во всяком случае, так ей говорили многие. И гладкая, безупречная кожа, но тоже ничего сверхъестественного. Одним словом, она совершенно не походила на ту девушку, что смотрела на мир с рекламных щитов и с экранов телевизоров. Без макияжа, без модных одеяний ее никто не узнавал. Иногда ей говорили, что она немножко похожа на Мисс «Верлейн», а она смеялась и отрицала это сходство.

Почему – непонятно, но на экране, на глянцевом рекламном снимке она выглядела совершенно иначе – более соблазнительной, более ослепительной, более сексуальной. Но это вовсе не значило, что ей хотелось выглядеть так в обычной жизни. Гите, не нравилось быть в центре внимания, иногда это казалось ей просто невыносимой ценой за успех.

А теперь появился Генри. Еще одно затруднение в ее жизни, и без того с недавних пор полной помех и неудобств. Впрочем, возможно, теперь, когда он увидел ее вблизи, воображение его успокоится. Эта мысль почему-то вызвала у нее уныние.

С легким

румянцем на щеках, она быстро вынула ленту из ящика туалетного столика. У нее еще будет время подумать о Генри. У нее будет полно времени свыкнуться с теми чувствами, которые он в ней вызвал.

Стянув волосы лентой, она нанесла на лицо увлажняющий крем, надела чистое белье, широкие, удобные брюки и свободную майку и занялась разборкой чемодана – делом для нее привычным, ведь ей постоянно приходилось путешествовать.

Декоратор приехал во время, но в дом не зашел, а она не стала его приглашать. Только налила ему чашку чая и поблагодарила за оперативность.

– Полным-полно такого рода случаев, – сообщил он ей. – Не поверите, чем люди иногда пишут на стенках. У вас разбита лампочка сигнализации. Если хотите, могу заменить.

Она отказалась.

– Лампочка светит прямо в окна моей соседки, миссис Гордон, так что я никогда ее не включаю. Все равно от нее мало пользы.

Она расплатилась с ним, поблагодарила за работу, и он уехал.

На следующее утро, уже неся чемодан к машине, Гита увидела возле своего дома Синди и при виде подруги, спешащей навстречу, заулыбалась.

– Привет, – выговорила та, переводя дыхание. Ухватившись за бок, Синди на несколько секунд привалилась к ограде, чтобы отдышаться после быстрой ходьбы. – Проспала, – объяснила она и улыбнулась. Заметив чемодан в руках Гиты, она тут же оживилась: – Значит, все-таки надумала съездить?

– Да.

– Ну и отлично. Ты ведь знаешь, как доехать? А код, чтобы отключить сигнализацию?

– Да. – Гита улыбнулась. – И почему ты бегаешь по улицам пешком? Где твоя машина?

– Отдала в техобслуживание.

Все еще улыбаясь, Гита покачала головой.

– Хочешь, подвезу до аэропорта?

– Правда? Вот здорово! Без машины я бы сильно опоздала на работу и получила нагоняй.

Она помогла Гите уложить чемодан в багажник, уселась на переднее сиденье, незамедлительно открыла свою сумку, достала косметичку и принялась накладывать макияж.

– Вот что значит настоящая подруга! – засмеялась Синди. – Подумать только, мне пришлось бы появиться на публике без косметики на физиономии только потому, что я не могла не попрощаться с тобой!

– Спасибо, – серьезно сказала Гита, ведя машину по переполненным автомобилями улицам утреннего Лондона.

– Как тебе Мадрид? – поинтересовалась Синди. – И телевизионное интервью?

– Мадрид вытянул из меня все силы, а интервью – все нервы, – усмехнулась Гита.

– Зато во имя благой цели. Ну, как я теперь выгляжу?

– Как обычно – прекрасно, хотя просто непостижимо, как тебе удалось намазать ресницы тушью в движущейся машине.

Когда они доехали до аэропорта, Синди уже успела не только наложить безукоризненный макияж, но и надеть на белокурую головку шапочку униформы и так искусно расположить складки шарфа на шее, что никому бы и в голову не пришло, что все это она сделала без помощи зеркала, сидя в машине.