Роковой поцелуй
Шрифт:
– Сэр Финеас, вам нет нужды уходить. Нам с мисс Тракстон нужно обсудить одно дело.
Но сэр Финеас с пониманием на лице, которое почему-то коробило графа, только махнул рукой.
– Я вам не нужен. Анна уже не ребенок. Она и сама управится. – Хитрая улыбка мелькнула на его губах. – Если не верите, спросите виконта Нортленда.
Произнеся эту загадочную фразу, сэр Финеас вышел, закрыв за собой дверь. Граф Грейли некоторое время прислушивался к размеренному стуку палки в коридоре, затем взглянул на замершую в центре комнаты Анну. Она стояла настолько прямо, что он невольно подумал,
– Кто такой виконт Нортленд и почему я должен жалеть его? – спросил граф, чтобы разрядить атмосферу в комнате. Впрочем, он знал, что спрашивать не стоит. Он вдруг понял, что ревнует ее.
– При чем здесь виконт? – Анна скрестила руки, от чего ее высокая грудь стала еще более заметна. – Вам ведь нужна гувернантка?
Это было поражение. Он с трудом отвел от нее взгляд. Девушка была слишком привлекательна. Он привык, что гувернантке не следовало иметь собственное мнение, да еще и столь категорично высказывать его.
– Да, мисс Тракстон, вернемся к нашему делу. Я приехал, чтобы предложить вам это место.
«Все встало на свои места, – уныло подумал Грейли. – Стоило тебе открыть рот, и ты все испортил».
– Боюсь, что не смогу быть вам полезной. Я же говорила вам вчера, что меня уже наняли. Тем не менее я могу рекомендовать вам другого человека.
Граф Грейли только вздохнул.
– В Грейли-Хаусе, мисс Тракстон, мне нужны именно вы, человек, который уже хорошо зарекомендовал себя, а не кто-либо другой, кто не сможет справиться и с простыми проблемами.
Однако он сразу понял, что его грубоватая лесть не возымела действия. Глаза у Анны сверкнули.
– Может, в собственном доме вы царь и Бог. но здесь вы лишь один из тех, кто ищет гувернантку. Один из многих, – с нажимом добавила она.
Граф Грейли даже не сомневался, что она говорит правду: отчаявшиеся родители и опекуны осаждали ее дом.
– Я прекрасно понимаю, кто я, мисс Тракстон. Поэтому я и приехал к вам и готов щедро оплатить ваши услуги.
– У вас не хватит денег, – сказала она.
В его глазах это был слабый аргумент, и он не преминул этим воспользоваться.
– Все имеет цену. Даже вы. Последняя фраза обидела Анну.
– Никогда не встречала человека, который бы меня так раздражал! – негодующе воскликнула она.
И он уловил ее слабинку.
– По сравнению с вами, мисс Тракстон, самая отъявленная фурия во всей Англии – просто невинная овечка. Но я смотрю на это сквозь пальцы, потому что, по общему мнению, вы лучшая из гувернанток в стране. Подумайте хорошенько о моем предложении, – сказал граф.
Он даже шагнул к ней. Никогда еще женщина не вызывала в нем столько ярости. «Боже, – подумал он, – неужели придется отвоевывать у нее каждый дюйм? «
Она возмущенно молчала.
– Я предлагаю вам хорошо оплачиваемую работу. Скажите свои условия.
Анна только сжала губы.
– Я согласилась с вами встретиться только потому, что могу рекомендовать вам другого человека. Поскольку вы даже не утруждаете себя придерживаться приличий, мне больше нечего сказать вам.
Лицо графа Грейли вспыхнуло.
– Вы даже не выслушали меня! Анна не собиралась уступать.
– Я услышала больше, чем хотела.
Гнев ударил ему в голову.
– Зовите!
– Да как вы смеете! – И прежде чем граф понял ее намерения, громко позвала: – Хокс!
Грейли схватил ее. Его гнев мгновенно перерос в то, что он хранил в себе под маской лицемерия, принятого в обществе. Ее лицо. Ее грудь. Ее рыжеватые волосы, от которых исходил дурманящий запах. Секунду они смотрели друг на друга. Затем он поцеловал ее. Это было его падением, ибо он поцеловал женщину, которую хотел видеть рядом с собой только в качестве гувернантки.
Глава 4
Никогда в жизни не сяду за карты с графом Грейли. Нет более мерзкого ощущения, чем играть с человеком, который не проигрывает.
Лорд Бревенгем – мисс Девоншир, за вазочкой мороженого на мюзикле в Вэлтхеме.
Нельзя сказать, что поцелуй был неприятным. По крайней мере, он отличался от всех других поцелуев, которые ей приходилось терпеть с тех пор, как она стала гувернанткой. Он был страстным, откровенным, ломающим все барьеры, а не украденным или извиняющимся. В один момент она лишилась иллюзии в отношении своих чувств. Одна ее половина, страстная и пылкая, дала себе волю, другая, холодная и самодовольная, возмутилась тем, что ей не удалось кулачками восстановить статус-кво. Мало того, первая половина откровенно схватила графа за лацканы и прижалась к нему. Вторая же заметила, что его поцелуй – просто обжигающий засос. Но то и другое было одинаково приятным до тех пор, пока латунная пуговица графа не оцарапала ей шею. С этого момента вторая половина взяла верх.
– Господи! – услышала она свой голос и отпрянула.
Даже комната изменилась – взорвалась яркими красками и завертелась как волчок, и она почувствовала, как горят ее щеки и губы. Несомненно, в поцелуях граф Грейли знал толк.
– Да уж, – согласился было граф Грейли, однако в его глазах проскользнула неуверенность, впрочем тут же скрытая за самонадеянной фразой. – Поздравляю, Анна. Вы такая же страстная, какой и выглядите.
Его слова прозвучали как плохой комплимент. И она решила, что сваляла дурака.
– Страстная?! – огрызнулась она. – Зато ваш пыл оставляет желать лучшего. С лакеем приятней целоваться!
И тут же спохватилась: не хватало только обсуждать случившееся.
Грейли выглядел несколько растерянным.
– Вы и лакеев не пропускаете? Впрочем, я не удивлен.
Это был ее первый настоящий поцелуй. Тайком потрогав губы, она пыталась привести свои мысли в порядок. «Где это граф выучился так целоваться? „ Потом она подумала, что после такого поцелуя он вообразит о себе бог весть что. Впрочем, когда ничего предосудительного не совершаешь, ничего плохого о тебе никто не скажет. И разумеется, она никому не позволяла таких вольностей. «Но почему граф? – спросила она себя. – Должно быть, это из-за того, что он брат Сары“. Ответ не был честным – просто уловка, за которую можно было спрятаться. Между ними всегда были натянутые отношения. Правда, она даже самой себе не готова была признаться, что он ей нравится. Более чем странное открытие.