Роман роялиста времен революции :
Шрифт:
Начинается огонь въ упоръ между редутомъ и осаждающими. Обороняющіеся обкладываютъ себя трупами, но осаждающіе идутъ по трупамъ къ своей цли.
Ихъ еще разъ оттсняютъ. Наконецъ, оставшись безъ провіанта, Ліонцы послдній разъ открываютъ огонь и со штыками у пушекъ прорываются въ кровавую пробоину непріятельскихъ рядовъ.
Къ несчастью, этому примру не послдовала артиллерія Гранналя. Они не могутъ провести пушекъ. Они ихъ заклепываютъ по мр того, какъ выбываетъ прислуга.
Наконецъ непріятель завладваетъ редутомъ, потому что для защиты не остается ни одной пушки, ни одного живого человка,
Генералъ
Его уносятъ.
Но какъ оставить этихъ героевъ-солдатъ безъ начальника? Гранналь призываетъ Вирье, который съ утра дрался неподалеко отъ него съ ружьемъ въ рук, и завщаетъ ему командованіе, которое затмъ все время уже и остается за Анри.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Портретъ Анри. — Его первая размолвка съ Преси. — Его планы окончательно отвергнуты. — Г-жа Вирье и ея дочери во время бомбардированія. — Голодъ въ Ліон. — Массонскіе призраки. — Эпизоды героизма во время осады. — Переписка Анри съ его женою. — Вещи становятся дорогими друзьями. — Мистическія витанья. — Блокада сдвигается. — Сраженія учащаются. — Маленькій Аймонъ-де-Вирье. — Прибытіе генерала Доппе. — Измны — Битвы подъ Перашемъ, въ Братто, въ Saint-Just. — Кутонъ.
При Вирье въ качеств адьютанта, въ Croix-Rousse, состоялъ молодой дофинецъ, по имени Шевалье.
Шевалье, по протекціи Анри, попалъ въ Версали въ пажи за нсколько мсяцевъ до октябрскихъ событій. Такъ какъ весь штатъ короля былъ распущенъ, былъ отпущенъ и онъ; печальный онъ отбылъ въ Гренобль и пришелъ въ себя только при осад Ліона; какимъ образомъ онъ встртился съ Вирье въ Croix-Housse — трудно сказать. Но съ этихъ поръ онъ не разстается съ нимъ и благодаря ему можно воспроизвести здсь портретъ Вирье какъ живого:
"Во всякое время дня или ночи, едва раздавался пушечный выстрлъ, мы отправлялись на него, Вирье впереди, я за нимъ. Казалось, его притягивалъ къ огню какой-то неотразимый магнитъ. Могу сказатъ, чтоопасность придавала ему силы, лицо его сіяло во время сраженья. Я никогда не видалъ его ни при какихъ другихъ условіяхъ такимъ красивымъ, такимъ спокойншсъ. Среди стычки онъ не терялъ изъ виду самыхъ мельчайшихъ подробностей. Онъ бывалъ также спокоенъ, какъ въ то время, когда чертилъ планъ сраженія въ нашемъ маленькомъ домик…
"На это Вирье употреблялъ т немногія минуты отдыха, которыя намъ оставляли патріоты. Онъ постоянно утверждалъ, что для насъ успхъ возможенъ только въ открытомъ пол. Лучше умереть отъ пули подъ открытымъ небомъ, чмъ съ голоду и лишеній за стной… Отчего не хотли ему врить?.."
Въ этомъ послднемъ размышленіи есть точно упрекъ Преси. Въ немъ чувствуется то искреннее сожалніе, давно ставшее острымъ у Вирье, объ упорств генерала не покидать стнъ.
Увренность въ томъ, что его взглядъ въ настоящее время раздляла вся армія, вроятно, побудила Анри согласиться взять на себя командованіе, которое ему завщалъ Гранналь и въ которомъ Преси поспшилъ его утвердить.
Быть можетъ, Вирье надялся, какъ генералъ, повліять на ршенія, которыя теперь надлежало принять. Быть можетъ, онъ думалъ,
Роялистское направленіе проявлялось въ Ліон такъ энергично, что Преси могъ публично принимать въ городской ратуш посланнаго графа д'Артуа.
По этому поводу у Анри вышла съ его генераломъ ссора, изъ-за которой несогласіе превратилось въ печальное недоразумніе.
Преси пригласилъ посланнаго графа д'Артуа на одно военное совщаніе, въ которомъ должны были обсуждаться разные планы сраженія.
Ознакомившись съ положеніемъ вещей, этотъ посланный высказался за атаку, которая вынудила бы всхъ мятежниковъ оставить Ліонъ.
Чувствуя себя счастливымъ, что такимъ образомъ формулировался его собственный взглядъ, Анри сильно стоялъ за офицера-эмигранта [84] и указалъ на горы Форезъ, какъ на самую желанную цль стремленій. Онъ мечталъ создать тамъ новую Вандею. У него это даже сорвалось съ языка.
На это Преси замтилъ съ презрніемъ, что Ліонъ ни въ чемъ не похожъ на Вандею, и что отнюдь не слдуетъ предоставлять несчастнаго города въ руки республиканской мести разъ, что онъ даже не подъ защитою обыкновенныхъ военныхъ законовъ.
84
Его звали Терассъ де-Тессоне.
"Не все ли это равно? — воскликнулъ вн себя Анри. — У меня самого въ немъ все, что у меня есть самаго дорогого, тмъ не мене, я считаю дло, которое мы отстаиваемъ, выше всхъ другихъ личныхъ интересовъ"…
И Вирье защищалъ свое мнніе съ такимъ жаромъ, что генералъ заставилъ его замолчать.
Анри замолкъ. Но, возвращаясь въ Croix-Rousse no этимъ опустошеннымъ улицамъ, при вид этихъ разрушенныхъ домовъ, этого населенія въ безъисходномъ положеніи, въ постоянныхъ поискахъ себ пріюта, онъ проклиналъ упрямство того, который, изъ-за неумстнаго состраданія, заставлялъ свою армію крошиться за заставами и вынуждалъ геройскій народъ погибать подъ развалинами.
Быть можетъ, онъ имлъ въ виду своихъ дтей, которыхъ не зналъ гд искать, такъ какъ подъ дождемъ пуль, который разразился надъ Ліономъ, на долго не было ни одного безопаснаго жилища.
"Мы перемнили семь или восемь разъ квартиру, вчно гонимые пулями, вчно гонимые бомбами, — разсказывала m-elle де-Вирье.
"Одна изъ нашихъ послднихъ квартиръ была въ четвертомъ этаж одного дома, довольно непрочно построеннаго, въ конц Chemin-Neuf. Въ нашей комнат было набито всякаго народа, между прочимъ, была одна двочка нашего возраста, съ которой мы отправлялись вмст на прогулки, не заботясь о гранатахъ".
Разв могли дти бояться гранатъ, если ихъ посылали даже въ самый огонь подбирать пули, годныя еще въ употребленію.
M-me Вирье не разъ говорила, что, зайдя навстить дочерей, она узнавала, что ихъ употребляли на такое дло.
"Хозяйк нашей, однако, такъ надола наша возня, — продолжаетъ m-lle Вирье, — что, однажды вечеромъ, въ 9 часовъ, она насъ выгнала отъ себя. Приставленная къ намъ бдная Шинаръ не знала просто, куда насъ дть.
"Мы стучались во многія двери. Намъ иногда отворяли, но не соглашались насъ пріютить.