Ромейский Квест
Шрифт:
Не мне,
Не мне!..
Федор, приоткрыв дверь каюты, посмотрел на небо, и прислушался к моряцкой песне. Героизм и удаль её слов несколько смягчало то, что что шторм хоть и был страшнейший, - однако, он бушевал в море, а корабль, благодаря дальновидности капитана - своевременно успел укрыться в одной из закрытых бухт большого острова Кипр; где теперь и стоял со спущенными парусами, аж на трех якорях. Лишь иногда в бухту долетали короткие порывы шквального ветра, да палубы полосовало сверху дождем. Однако Федор подумал, что видать, не всегда морякам удавалось так удачно схоронится
...Подними к небу взгляд,
Птицы там полет,
Опусти к морю взор,
Лодка там плывет.
Твердо идет в порт.
Не ко дну, не ко дну.
Птицу с неба не сбить,
Не сбить никому.
Эй, сильней на руль навались!
Эй, быстрей мах крылами ввысь!
Все, кто в этой жизни сдались.
На дне,
На дне!
Надо курс в буре найти
Галс сменить, от вала уйти.
Суждено погибнуть в пути
Не мне,
Не мне!
Шторм не вечен,
И ветер конечен.
Шторм утихнет,
И ветер потухнет.
Если только ты
Не опустишь рук.
Буря сдохнет,
Солнце проглянет вдруг.
И войдешь ты усталый,
В тихую гавань.
В порт куда шел.
И все хорошо.
Все хорошо.
Хорошо.
Федор прикрыл дверь.
– Ну что там?
– Осведомился, не вставая со своей койки Окассий.
– Льет как из ведра.
– Утирая попавшие на лицо брызги, сообщил Федор.
– Страшно подумать, что сейчас в море.
Парфений возлежал сверху на своих нарах, уткнувшись в книгу.
– Илли робур эт аэс триплекс цирка пэктус эрат, кви фрагилэм труци коммисит пелаго ратэм примус!58 - Продекламировал Окассий.
– Аппарент рари нантэс ин гургитэ васто,59 - Не вынимая носа из книги, отозвался со своей койки Парфений.
– Э-ээ... да, шторм - дерьмо.
– Внес свою лепту в культурный обмен Федор.
– Еще партеечку в табулу?
– Предложил Окассий Федору.
– Нет, надоело...
– Федор подошел к своей койке, и раздумчиво поглядел на ножны своего нового меча.
– Я вот чего подумал. Мы до сих пор не знаем, зачем едем в пустыню, и что нас там ждет. Но может быть - он знает? Он ведь жил, ну... то есть был в то время.
– Мысль дельная, - согласился Окассий.
Парфений тоже опустил книжицу.
Федор взял ножны, собрался с духом, и резко наполовину выдвинул меч из ножен.
– У-ха-ха! Щекотно!
– Заверещал на всю каюту меч.
– Когда ты уже наконец обернешь рукоять, хозяин?
– Как только прибудем в порт, Солнцедар, - заверил Федор.
– А что, мы еще не прибыли?
– Удивился меч.
– Нет.
– Ваши лохани плавают со скоростью умирающих черепах.
– Это да. Слушай, Солнцедар. Я хотел тебя спросить.
– Ну?
– Ты случайно не знаешь, что произошло во времена императора Константина в древнем городе Мари?
Меч помолчал, а когда заговорил, легкомысленности в его голосе поубавилось.
– Случайно
– Там была какая-то эпидемия?
– Приподнялся Парфений.
– Можно и так сказать - прошелестел меч.
– Какова же была природа этой болезни?
– Оседлав своего конька уточнил Парфений.
Меч опять взял паузу.
– Я уже говорил вам. Племя, которое меня создало, стояло неизмеримо выше вас. Они владели искусством ковать небесные клинки. И они владели искусством изменения плоти. Один из древних - будь проклято его имя, - перековал часть людей. Превратил их в нечто иное.
– Твои создатели были демоны?
– Спросил Окассий.
– Я уже несколько раз слышу от вас это слово, - буркнул меч.
– Когда я засыпал в последний раз, оно означало просто дух, суть вещи. Но вы произносите его так злобно, что видимо значение слова изменилось?
– Демоны есть павшие ангелы!
– Сурово сказал Парфений.
– Павшие вестники?60 - Переспросил меч?
– Речь о каких-то почтальонах, которые споткнулись по дороге?
– Это не почтальоны, но божьи ангелы, которые преступили перед Господом, и были за то сброшены с небес. Твои создатели были из них?
– Ну, мои создатели действительно спустились с небес. Но никакой бог их не сбрасывал. Они сами были как боги.
– Демонское богохульство!
– Подскочив, взвыл Окассий.
– Если быть точнее, мои создатели спустились не с небес, а со звезд, - уточнил меч.
– Как это, - со звезд?
– Посунулся вперед Парфений, на всякий случай осенив себя крестным знамением. Глаза его, однако, заблестели. Звезды были явной слабостью в щите веры Парфения.
– Ну, я ведь не навигатор, я просто узкоспециализированный инструмент. А в то время во мне было еще много логических блоков, чтоб я слишком много не думал и не спрашивал - оружию это вредно... Мои создатели были переселенцы. Их звездный дом вошел в Солнечную Систему, нашел среди находившихся в его гравитационном поле самое подходящее тело, опустился, и окончил здесь свое путешествие.
– Кровь Иисусова!
– Крякнул Окассий.
– Бесовские словеса, клянусь распятьем!
Парфений молчал.
– Вы все поминаете какого-то Иисуса, понтифики - осведомился меч.
– Не тот ли это иудейский партизан, которого казнили в Палестине при императоре Тиберии? Когда меня отправили спать, культ обожествления сего смутьяна стал довольно популярным. Не его ли вы служители?
Федор поглядел на святых отцов, и пока они не разродились реакцией, - на всякий случай перекрестился, и громко хлопнул по столу.
– Не будем отвлекаться. Расскажи нам толком про болезнь. Что значит - перековать людей? Зачем твои создатели такое создали?
– Не мои создатели.
– Опроверг меч.
– Один. Отступник. Пришла блуждающая звезда, и едва не убила жизнь. Изменение орбиты. Сейсмическая волна. Землетрясения. Выброс пепла в атмосферу, долгая зима. Ресурсов стало не хватать, и брат пошел на брата. Я тогда пролил много крови... Город одного из царев-братьев был разрушен. И он попросил своего брата - моего создателя - принять его людей. Но тот не мог - не хватало энергии, погибли бы все. Мой создатель отказал. И первый брат сошел с ума от горя, видя, как гибнет его народ. Тогда он решил спасти своих людей сам. Он изменил их, чтобы они могли выживать там, где не может выжить человек. Но перекованные люди оскудели разумом и приросли злобой. Падший создал чудовищ.