Ронины из Ако или Повесть о сорока семи верных вассалах

Осараги Дзиро

Во дворе послышались шаги — должно быть, хозяин вернулся.

Тогуро, все еще раздувая веером угольки, подумывал, не обратиться ли ему в бегство, но тут загремела отодвинутая решетка, и Аидзава вошел в дом. Китайский лев невольно затаил дыхание.

— Кто к нам пожаловал! — удивленно воскликнул Аидзава при виде нежданного посетителя. — Вот уж редкий гость!

— Заставляешь себя ждать. И где же ты гуляешь? — беззлобно пробурчал дядька, и Аидзава встретил его слова с радостным оживлением. — Я

с вечера три раза приходил, а тебя все не было. Ну вот, решил, что вернешься нескоро, зашел, понимаешь ли, не спросясь, расположился здесь и решил тебя ждать.

— Что-нибудь очень срочное?

— Ну да. Непременно надо было с тобой сегодня ночью поговорить. Хорошо, что ты наконец вернулся. Я уж волновался — думал, может, больше и вовсе встретиться не доведется.

— Что так? — удивился Аидзава, приготовившись слушать, но дядюшка, используя глаза, а также подбородок, из которого только что выщипывал пинцетом волосы, выразительно дал понять, что в присутствии Тогуро, обосновавшегося на кухне, он говорить не может. Дело, судя по всему, было строго конфиденциальное. Аидзава понимающе кивнул и направился на кухню.

— Молодец, хорошо потрудился! — громко сказал он, но при этом, подойдя к Тогуро поближе, прошептал:

— Некстати ко мне гость заявился. Я-то думал, мы сегодня вместе выпьем, но уж не обессудь, давай перенесем на завтра.

С этими словами Аидзава вручил Тогуро горсть мелочи.

— Да, но ведь… — заикнулся тот.

— Все разговоры завтра! — остановил его Аидзава.

— А этот тип и вправду ваш дядюшка?

— Что? Какой еще дядюшка? — Аидзава, казалось, был весьма изумлен подобным предположением. — Вовсе нет.

— Но он ведь так назвался…

— Ха-ха-ха-ха, — разразился хохотом Аидзава, оглядываясь на гостя. — Эй, Ивасэ, ты чего тут наплел моему приятелю?

— Ну да, сказал, что, мол, водишься ты с дурной компанией, с беспутными шалопаями, потому и сам до смерти не исправишься. Как я ему сказал, что тебе дядей довожусь, так он сразу аж в лице переменился, — со смехом отвечал гость.

— Да, Китайский лев, облапошили тебя! Ладно, иди пока восвояси, а завтра приходи с утра пораньше.

— Есть же такие нехорошие люди на свете! — вздохнул Тогуро.

— Сам виноват. Уши-то развесил — принял все за чистую монету. Да он просто хотел обо мне у тебя повыспросить.

— Не совсем… Но давайте вы об этом поговорите завтра, когда твой Китайский лев снова к тебе придет, — сказал Ивасэ примирительным тоном, состроив при этом по привычке страшную гримасу.

С Тогуро было довольно. Под конец он еще раз сказал, что зайдет завтра, и на том смиренно откланялся.

— Потеха, да и только! — заметил Аидзава, усаживаясь перед гостем на подушку.

— Да уж… Кстати, ты тут хотел было с ним встретиться завтра,

а ведь мы с тобой завтра рано поутру должны отправляться в путь.

— Вот как? Куда же это?

— В Киото, в Ямасину. Нынче днем от господина нашего, Янагисавы, приходил человек. Привет передавал от хозяина и извинения, что, мол, давно не объявлялся. Сказал, что дело срочное. Там, в Ямасине, сейчас проживает некто Кураноскэ Оиси. Да ты, наверное, знаешь — командор тех самых ронинов из Ако, что, по слухам, замыслили отомстить за своего князя. Так вот, нам поручено уточнить, правду говорит молва или врет. Поручение, как я понимаю, очень важное.

— Хм-м… — протянул Аидзава, сразу посерьезнев. — Привет от господина, говоришь?

— Да, а если мы выясним, что и вправду они замыслили месть, то, скорее всего, Кураноскэ придется убрать. Вот такое, значит, задание.

— Так… — сказал Аидзава и задумался, но вдруг резко обернулся и посмотрел в сторону кухни. Ему почудилось, что там кто-то есть.

— Ты, Тогуро? — окликнул он, поднимаясь с циновки.

Выхватив меч, Аидзава бросился на кухню, а оттуда на улицу. Тем временем «дядюшка», Кагэю Ивасэ, обшаривал все в доме вплоть до щелей в потолке.

Сразу за домом находился крутой склон холма, верхняя часть которого сейчас была ярко освещена луной. Аидзава выбежал на тропинку, по которой днем сновали вверх и вниз по своим делам торговцы, но ни Китайского льва, ни кого иного в окрестностях видно не было. Город спал, объятый ночным мраком, слегка подсвеченный лунными бликами. И все же Аидзава не мог отделаться от ощущения, будто кто-то за ним следит…

— Ну, был там кто-нибудь? — спросил Ивасэ, когда хозяин наконец вынырнул из темноты.

— Нет. Померещилось, наверное… — ответил Аидзава, но тут же вдруг пригнулся к самому полу, будто всматриваясь во что-то.

Видимо, он обнаружил то, что искал, и подобрал находку.

— Что там еще? — поинтересовался Ивасэ.

— Так я и знал! Были, были гости!

— Кто же?

Аидзава, задумавшись, показал свою находку. Это была коралловая заколка для волос с длинной серебряной иглой.

— Женщина?

— На обычную заколку из тех, что носят простые горожанки, не похоже.

— Догадываешься, кто бы это мог быть?

— Догадываюсь, — мрачно ответил Аидзава.

Мысль о ночной незнакомке из игрального дома мелькнула у него в голове сразу же, как только он подобрал заколку. Он был почти уверен, что не ошибается. Но зачем эта особа сюда явилась? Как будто бы они с ней обо всем договорились и расстались полюбовно. Никаких больше связей между ними не должно было оставаться. Разве что женщина слишком в нем сомневалась и решила на всякий случай все разнюхать у него в доме… Однако же странное дело…