Роза алая, роза белая
Шрифт:
Снова разразились крики, подкрепленные воплями слуги убитого купца. Моргана вспомнила тихие шаги, услышанные посреди ночи, скрип двери. На мгновение ее парализовал страх. Затем она попыталась сосредоточиться на собственной судьбе. Пока не прекратился шум, надо улучить момент, найти Бронуин и бежать. Если бы только Десмонд отвернулся, она бы открыла узкое окошко и выбралась бы на крышу. Это ее последняя надежда.
Моргана пробормотала короткую, но страстную молитву, и Десмонд, в ответ на ее мольбу, отвернулся, приказал солдату опросить всех и вышел из комнаты. Моргана открыла окно и, извиваясь, стала выбираться
Отчаянным рывком она все-таки освободилась, вывалившись на соломенную крышу. Дождь вцепился в нее холодными иголками. Крыша оказалась более скользкой, чем она ожидала, и ей пришлось схватиться за веревки, натягивающие пучки соломы. Она ползла вперед как змея, почти ничего не различая в темноте. Волосы намокли и облепили голову. Она сильно разодрала суставы о камень, очевидно заброшенный на крышу каким-то озорником, и на мгновение сунула пальцы в рот, раскачиваясь взад и вперед от боли.
Но времени на то, чтобы жалеть себя, не было. В конце пути маячил высокий дуб, оставшийся от древней дубравы. Если бы только удалось уцепиться за ветку, она бы бесшумно спустилась на землю, пробралась в кухню и нашла Бронуин.
Нижний толстый сук дерева заканчивался футах в двух от крыши. Моргана в детстве облазила сотни деревьев и надеялась, что былая сноровка не подведет. Наспех помолившись и глубоко вздохнув, она согнула колени и бросилась на дерево. Нога соскользнула, ветка хрустнула, и Моргана камнем полетела вниз.
Широкая грудь и железное кольцо рук остановили ее падение. Она задохнулась, широко открыла рот и стала бороться и лягаться, пока что-то холодное и металлическое не прижалось к ее горлу. Тошнотворная мысль отрезвила ее: она избежала людей Ранульфа только для того, чтобы попасть в руки убийцы — мнимого священника, перерезавшего горло купцу.
Беглянка замерла, опасаясь, что малейшее движение приведет ее к смерти, но мысли ее беспорядочно метались. Бронуин. Бедняжку ждет та же участь. Никто никогда не узнает, что произошло с ними. Их тела похоронят в лесу или в поле неоплаканными, без заупокойной молитвы. Они умрут, не покаявшись, не получив отпущения грехов. А что будет с ее поместьями, с преданными слугами и вассалами? Попадут ли они в загребущие руки лорда Линдси?
Металл глубже вжался в ее шею, не давая дышать. Она закрыла глаза, ожидая, когда лезвие рассечет ей горло. О, зачем она оставила Лондон? Если бы только сэр Ранульф оказался здесь! Она едва ли осознавала эту свою печальную и безнадежную мольбу. Захватчик поставил ее на ноги, не выпуская из рук.
— Приятная встреча, дорогая жена, — раздался у ее уха знакомый низкий голос. — Я вижу, что мое позднее прибытие не отбило у вас охоты ускользать незаметно.
Хватка слегка ослабла, и Моргана перевернулась в кругу его рук, прижалась к нему неожиданно обмякшим телом. С облегчением обнаружив, что ее не убьют на месте, она благодарно вцепилась в Ранульфа.
— О, хвала Господу и всем святым! Это вы! Тщательно отрепетированная речь Ранульфа тут же забылась. Он с удивлением обнаружил, что нежно укачивает свою дрожащую жену. Ее испуг был настоящим, она так тряслась, что у нее даже зубы стучали.
— Неужели один
— Это ужасно, ужасно!
Он едва разбирал ее слова, так как она прижимала лицо к его груди. Он разжал руки, и она подняла к нему побелевшее от страха лицо. Его гнев тут же испарился.
— Что случилось, дорогая? Что так напугало вас?
— Кровь. Кровь повсюду.
Крики и вопли из гостиницы окончательно подтвердили, что он неправильно оценил ситуацию. Ранульф покраснел от досады. К счастью, темнота скрывала его лицо. Он наклонился, чтобы получить объяснения, но появление одного из его людей сделало это ненужным.
— Злодей, переодевшийся священником, убил купца. Мы обыскали все вокруг, но негодяй давно сбежал.
Ранульф отстранил Моргану.
— Я пойду загляну внутрь, а ты как следует стереги миледи.
Солдат кивнул, не уверенный, должен ли он защищать Моргану или следить, чтобы она не убежала, но отнесся к своей задаче весьма серьезно, встав на караул и возвышаясь над госпожой, как загнавшая оленя гончая. Его мрачный вид нервировал Моргану, ей было холодно и одиноко без защиты Ранульфа. Ее зубы стучали, словно град по крыше, и она обхватила себя руками, чтобы согреться, но — тщетно.
Ранульф, не сделав и трех шагов, вернулся, сбросил свой теплый плащ и накинул ей на плечи.
— Закутайтесь. И без фокусов. — Его брови сошлись в прямую линию. — Я устал и не стерплю новых глупостей.
Моргана кивнула. У нее не было ни желания, ни сил говорить, что она не собирается бежать от него — слишком страшно. Она и вправду испытала огромное облегчение, когда он вернулся. Расставили дозоры, хотя наверняка мнимый священник уже был далеко, воспользовавшись прекрасным конем мертвого купца и оставив взамен своего ослика. Ранульф взял Моргану под руку.
— Пойдемте.
Она остановилась как вкопанная. Он вел ее не к гостинице, а к конюшне.
— Куда вы ведете меня?
— Если вы не хотите спать на пропитанном кровью тюфяке или на полу с моими людьми, вам лучше пойти со мной. Мы уляжемся на свежем сене, и это не самое худшее.
Настал час возмездия, подумала Моргана. Он имеет полное право избить ее, наказать, расправиться, как пожелает. Она сглотнула сухой комок в горле. А Бронуин? Где ее маленькая робкая подопечная?
— Где Бронуин?
— Спит, как мышка, у очага, — успокоил ее Ранульф. — И мой оруженосец охраняет дверь кухни. С ней там ничего не случится.
— А со мной, сэр?
Он резко повернулся к ней.
— Вы боитесь меня, моя маленькая жена? И правильно делаете. — Его широкая улыбка засверкала в свете факела. — Сейчас я вам покажу, почем фунт лиха.
Он вел ее по скользкой от дождя земле в конюшню. Запах душистого сена и овса, лошадей и кожи окружил их, уютный и успокаивающий. Однако Моргана не могла унять дрожь в коленях. Она стояла в золотистом свете факела, пока Ранульф внимательно разглядывал ее. Грязное лицо, ободранные пальцы. Какое превращение, думал он. Ничего не осталось от надменной дамы, унижавшей его перед королем и придворными, и совсем мало от соблазнительной красавицы, которую он нашел в своей супружеской постели. Чумазый мальчишка в рваной одежде, с облепившими голову и шею мокрыми волосами.