Розовое гетто
Шрифт:
Может, он прилетел следом за мной. Потому что сошел с ума?
Тем временем Флейшман плюхнулся на скамью рядом со мной, пришлось подвинуться.
И тут ужасная мысль пришла в голову.
— Где Макс?
— Не волнуйся, — улыбнулся мне Флейшман. — Он с Уэнди.
— Уэнди! — воскликнула я. — Она же его ненавидит!
— И что? Голодом она его не уморит.
В этом уверенности у меня не было. Несколькими днями раньше Макс пописал на ее банный халат… и Уэнди
Дэн переводил взгляд с Флейшмана на меня и обратно. Что-то его тревожило.
— Я надеюсь, Макс не ребенок.
— Моя собака, — ответила я.
— Наша собака, — одновременно высказался Флейшман.
Лицо Дэна чуть вытянулось.
— Так вы знаете друг друга?.. Я хочу сказать, вы давние знакомые?
Флейшман так смеялся, что едва не задохнулся. Ему даже пришлось наполовину осушить мой бокал шардонне.
— Ты ему не сказала? — спросил он.
— Как-то не было повода.
— Ох! Тогда он, конечно, не знает. — Флейшман повернулся к Дэну: — Мы живем вместе.
— Соседи, — уточнила я, грозно глянув на Флейшмана. — У нас есть еще одна соседка, Уэнди. — Я оглядела ресторан. — Может, она тоже появится.
Флейшман вновь жизнерадостно захихикал.
— Нет-нет. У нее репетиции.
Мое раздражение начало прорываться наружу.
— Что ты здесь делаешь?
— Приехал на конференцию.
— Что?
Его глаза торжествующе сверкнули.
— Я здесь всю вторую половину дня. Хотел прибыть утром, но вылет задержали.
— А почему я тебя не видела?
— Не знаю. Где ты была? Я пошел на семинар, где обсуждалось нагнетание сексуальной напряженности. Почерпнул массу интересного.
Я помахала рукой официанту, чтобы заказать еще вина. Хотелось выпить.
— Как тебя пропустили? Ты же не член РАГ.
— Уже член. — Он тепло мне улыбнулся. — Западно-Бруклинского отделения. Пришлось заплатить и вступительный взнос, и гостевой, но затраты окупились.
Когда подошел официант, Флейшман опередил меня и заказал обед.
— А вы можете заказывать десерт, — милостиво разрешил он нам.
Дэн выглядел как человек, которому никогда раньше не приходилось нервничать и он впервые оказался в таком положении. Собственно, на его лице читалось полнейшее замешательство, и судя по тому, как он сощурился, он предполагал, что Флейшман — мой бойфренд. А Флейшман, между прочим, всеми силами пытался его в этом убедить.
Все-таки какого черта он прилетел в Орегон? Чтобы поучаствовать в конференции или из ревности?
Писательницам, которые сидели за длинным
— Встретилась с давним приятелем, Ребекка?
Флейшман развернулся к ней.
— Вообще-то мы с Ребеккой живем вместе.
— Соседи, — пискнула я.
— Ага! — кивнула Барбара. Мое уточнение ничего для нее не значило. Она прищурилась. — Уж не вы ли сидели рядом со мной на выступлении Элисон Руни?
Он, значит, проигнорировал мою речь и пошел слушать Элисон Руни?
— Потрясающее выступление, не так ли?
Я тяжело вздохнула.
— Барбара Симмонс, это Герб…
— Флейшман, — оборвал он меня. Потом энергично продолжил: — Секундочку! Вы — Барбара Симмонс, которая написала «Шаловливую маркизу»?
Она на мгновение запнулась.
— Да, это я.
— Я влюбился в эту книгу. — Он оглядел длинный стол, прямо-таки облизываясь. — Вы все пишете дамские романы?
— Мы — Портлендское отделение РАГ.
За какие-то десять минут Флейшман перезнакомился со всеми. И лобстер ему принесли за длинный стол, где он уже втиснулся между Барбарой и Дарлен Пейдж. Дарлен, которая днем так нервничала, теперь явно расслабилась и оживилась. Улыбалась, смеялась, шутила, вызывая смех сидящих рядом и напротив. Флейшман каким-то образом вытащил ее из кокона, в котором та пребывала весь день.
Дэн и я принялись за ватрушки, в изумлении наблюдая, как Флейшман приручает писательниц.
— Твой приятель умеет находить подход к людям, — заметил Дэн. — И какие книги он пишет?
— Если уж на то пошло, он драматург. — Я отпила кофе. Внутри у меня все кипело. — Драматург, пьесы которого не ставят.
— Комедии?
— В каком-то смысле.
Дэн задумался, потом покачал головой:
— Среди моих клиентов драматургов еще нет:
— И это хорошо. Пятнадцать процентов от нуля — деньги небольшие.
Он рассмеялся:
— Не очень-то ты его поддерживаешь.
— Уже наподдерживалась.
Дэн пристально посмотрел на меня:
— Ты хочешь сказать, что… между вами ничего нет?
— Именно. — Ужасно хотелось добавить: «После этого вечера мы, вероятно, даже перестанем быть соседями».
— Забавно. А мне показалось, будто я что-то почувствовал.
Я покраснела.
— Ну, однажды было, — солгала я. — Даже дважды. Но теперь мы просто соседи. С нами в квартире живет еще одна соседка. Квартира большая. Ее зовут Уэнди. — Я запнулась. Получалось, что квартиру зовут Уэнди.