Русь. Строительство империи
Шрифт:
— Староста! Беда! Тимофея… убили!
В смысле — убили? Тимофея? Мы ведь только что говорили…
— Кто? Как?! — выдавил я.
— Не знаю! — сквозь рыдания проговорила девушка. — Дым из трубы увидела… Мельница-то заработала! Пошла муки взять… а он там… лежит… в крови…
Я бросился к мельнице, девушка — за мной. Недоброе предчувствие накрыло меня. К мельнице уже бежали любопытные селяне. Постепенно собрались зеваки. Стоны, плач, шепот сливались в жуткий гул. На земле, в расплывающейся луже крови, лежал Тимофей. Бездыханный.
Я
Снова послышался крик. Уже из самой мельницы. Опять та девушка.
Неужели и Степку порешили?
От автора:
Предлагаю поиграть!
Суточное количество ? = количество «ов», которые приплюсуются к «ов» Антона.
Ежедневно Вежа будет дарить «ов» (технические логи) в размере суточных ?.
А коммент дает x2 «ов».
XD
Глава 4
Интерлюдия.
Декабрь. Наше время.
— С наступающим! — я чокнулся бокалом с коллегами, стараясь изобразить на лице что-то похожее на радость.
Дешевое шампанское, натянутые улыбки и дежурные пожелания. Скука.
Мой план мести созрел уже давно. Корпоратив «Морж и Ко» — ежегодный ритуал лицемерия — шел своим чередом, а я уже мысленно на медленном огне жарил Геннадия Петровича, нашего дорогого начальника.
Три года я провел в этом болоте. На три года дольше, чем планировал. Держали меня, как ни странно, не золотые горы, а удобный график и стабильная зарплата. Лень — двигатель прогресса, особенно когда прогресс и сам не прочь полениться.
Геннадий Петрович блистал. Безвкусно-дорогой костюм, галстук желтого цвета и жидкие усы. За глаза его называли «Усачом». На самом деле, этот элемент во внешнем виде делал его карикатурным.
Наши отношения с Усачом были шедевром пассивной агрессии. Взаимное презрение, замаскированное под слащавую вежливость. Работу я делал безупречно, но с нулевым энтузиазмом, снисходительно наблюдая, как Геннадий Петрович корчит из себя «эффективного менеджера».
— Антон! — его баритон, вырвал меня из созерцания канапе с лососем. Канапе, кстати, было единственной достойной вещью на этом празднике жизни. — Подойди, подойди!
Он хлопнул меня по плечу, чуть не сбив бокал с шампанским. Захотелось врезать ему по этой самодовольной физиономии. В этот момент я вспомнил все: и то, как он присваивал себе мои идеи, и то, как он постоянно перебивал меня на совещаниях, делая вид, что он единственный, кто здесь что-то понимает. И конечно же, его «фирменные» шуточки про дизайнеров — «художников-абстракционистов», которые «только и умеют, что кружочки рисовать».
В
— Как тебе праздник? Душевно, а? Коллектив, как одна семья! — прогремел он, лучезарно улыбаясь.
— Душевно, Геннадий Петрович, — я изобразил нечто среднее между улыбкой и гримасой отвращения. — Как всегда.
— То-то же! — он довольно пригладил усы. — А что грустный такой? Новый год же! Надо веселиться! Или ты уже мыслями в праздничных выходных?
— Можно и так сказать, — я пожал плечами.
«Семья», ага. Я бы эту «семейку» в темном переулке не встретил. Разве что с бейсбольной битой.
— Ну, это правильно! Отдыхать тоже надо! — он подмигнул и, понизив голос, доверительно сообщил: — А я вот после праздников премию тебе выпишу. Заслужил!
— Спасибо, — кивнул я, мысленно добавив: «Ага, конечно. Разбежался».
Дешевый трюк. Даже не оригинально. Я же видел финансовые отчеты, нет у тебя денег на премирование. И не предвидится с такими то долгами.
Тем временем Ольга, одна из немногих коллег, с которыми у меня нормальные человеческие отношения, представила новый дизайн рождественской рекламной кампании. Стильный, современный, с продуманной композицией, гармоничной цветовой гаммой и использованием всех последних трендов в визуальной коммуникации. Чувствовалось, что она вложила в этот проект душу, горела им, отшлифовывала каждую деталь. Результат был впечатляющим. По крайней мере, для тех, кто отличает один шрифт от другого.
— Ну что, коллеги, оценим шедевр от нашей Ольги! — громогласно объявил Геннадий Петрович.
Дальше начался тихий ужас. Представление одного актера с трагическим финалом. Усач, в дизайне разбирающийся примерно так же, как я в ядерной физике, начал свою «экспертную» оценку. «Мазня», «безвкусица», «пустая трата времени» — это были самые мягкие выражения. С каждым словом лицо Ольги становилось все мрачнее. Она стояла, сжимая в руках презентационный пульт. Жалко девку.
Проект, конечно же, сняли с презентации. Поручили переделку приятелю Геннадия Петровича — рекламщику старой закалки, известному своей «креативностью» в стиле «вырвиглаз 90-х». Я видел его работы. Это был ужас.
Ольга стояла в такой позе, будто ее облили помоями, что не так уж и далеко было от истины.
— Да не расстраивайся ты так, — сказал я, положив руку ей на плечо. — Он просто идиот.
— Но как же так? — Ольга с трудом сдерживала слезы. — Я так старалась…
— Забей, — я пожал плечами. — «Моржик» не стоит твоих нервов. Да и моих тоже.
— Ты что-то задумал? — Ольга знает меня достаточно хорошо.
— Увидишь, — усмехнулся я. — Считай это моим новогодним подарком. Нам обоим. И этому… «эффективному менеджеру».