Русалочья удача. Часть 1

Рубцова Налия

…Опять.

Когда они отошли от пристани, Гористава с утробным рычанием влепила кулак в ни в чём не повинное дерево, росшее на углу улицы. Кора треснула, Купава охнула. Змеиня перевела дыхание: гнев наконец-то начал остывать.

– Горька, кто он такой? Если не хочешь, не рассказывай, конечно…

– Купец из Изока. Не самый богатый, такой, из мелких, – ответила Горислава. Теперь, когда вспышка гнева прошла, она чувствовала себя измотанной. – Я… Нанялась к нему в охрану, в один конец, правда. Путешествовать безопаснее с обозом, а он аж до Маковины идёт. Ну

и… – она потёрла лоб, – Всё пошло к чертям собачьим после первого же привала. Его сынок хлебнул лишнего и начал ко мне приставать. Я ему сказала отвалить – не понял, сказала куда пойти – не понял, я ему и врезала…

Врезала. Неоднократно. Её пятеро от него оттаскивали, а он рыдал, как ребёнок, размазывая кровь по лицу.

– После этого меня вышвырнули, – закончила Горислава вяло. – Я пошла через лес, короткой дорогой. Заплутала. Ну а дальше ты знаешь.

– Ох, сочувствую, – сказала Купава. Её голос звучал странно напряжённо; обернувшись, Горислава увидела, что русалка, покусывая губу, сморит куда-то в сторону. Вид у неё был виноватый и расстроенный – как у ребёнка, который разбил любимую мамину чашку и не знает, как маме об этом сказать.

– Купавка? Что с тобой? Что случилось?

– Когда мы уходили от этих зевак, я достала платок… Знаешь, боялась, что они за нами побегут, решила тумана напустить…

– С ума сошла?! Ведьмачить посреди города!!

– Я поняла, поняла! Я ошибку сделала, прости! Только вот ничего не вышло. Тумана не появилось, – Купава смотрела на Гориславу умоляюще. – Горька, неужто я теперь не могу колдовать?!

– Ох, – вырвалось у Гориславы. Она почесала затылок.– Спроси чего полегче. Я тебе не матушка Параскева, я в колдовстве не понимаю. Но, если подумать… Связав себя узами со мной, ты стала больше похожа на человека, так? А люди туман вызывать не умеют…

– Но я по-прежнему могу дышать под водой, – прошептала русалка. – И…

– И весишь, как тряпичная кукла, – Горислава схватила её под мышки и без усилий подняла над землёй. – Так что не расстраивайся, ты человеком не стала. А туман – и без него проживём.

– Просто, случись что, я больше не смогу тебя защитить, – пробормотала Купава, отводя глаза.

– Чего несёшь, малая, – Горислава легонько встряхнула её. – Тут я старшая сестрица, и я буду тебя защищать, поняла?

Купава рассмеялась; на щеках снова появились эти ямочки, способные пробудить материнский инстинкт даже в таком чёрством сердце, как гориславино.

– Конечно, конечно, с такой сильной сестрицей глупо чего-то бояться! – сказала она с облегчением. – Хаха, от усталости совсем не соображаю! Горислава, может, пойдём поедим где-нибудь? Или даже поспим?

***

День начался хорошо, просто отлично. Наверное, поэтому всё и случилось: Горислава потеряла бдительность, разморённая солнышком, тяжёлым от денег кошельком и Купавой, которая была в восторге от торговых рядов, пусть те не шли ни в какое сравнение с ярмаркой. Она, как ребёнок, сыпала вопросами о том и о сём, иногда пытаясь сама догадаться,

для чего нужны те или иные вещи. И сама же смеялась над ответами. Горислава непроизвольно улыбалась в ответ. Отвыкшие от такого количества улыбок щёки скоро начали ныть.

Доставшиеся ей путём не особо праведным, но справедливым деньги змеиня старалась тратить с умом. Купила Купаве самые необходимые вещицы: кружку, ложку, небольшой нож, и суму, чтобы всё это складывать. Долго выбирали обувь: не привыкшей надевать что-то на ноги нежити было неудобно во всех. В конце концов, Горислава сама, на свой страх и риск, выбрала ей хорошенькие крепкие ботиночки, отчаянно надеясь, что русалке не будет натирать. Стоили они немало, но тётушка Божена всегда учила Гориславу, что на обувь денег жалеть не надо.

Уже покидая торговые ряды, они остановились около лотка, на котором были разложены яркие ленты. Точнее, остановилась Купава. Увидев, как загорелись её глаза, Горислава только усмехнулась:

– Хочешь? Покупай. От пары лент не обеднеем.

– Правда?!– Купава кинулась к прилавку. – Тогда хочу вот эту… И вот эту!

Она показала на голубую и зелёную ленты. «Ну конечно, какие могла выбрать русалка», – подумала Горислава, всё ещё улыбаясь. Но ответ торговки сразу стёр улыбку с её лица.

– Вон пошла. Змеиным подстилкам я даже лучины не продам.

Купава смотрела на неё ошеломлёнными круглыми глазами.

– Вон пошла! Что, не слышишь?! – торговка сердито толкнула её в грудь. – Не знаю, откуда взяла твоя желтоглазая подружка деньги, но кровью они пахнут! Как и всё у змеев!

Купава попятилась; Горислава схватила её за плечо.

– Попридержи язык, – прошипела она.

– Ещё и раскомандовалась! Вали в свои степи! – торговка сплюнула. – И девку свою забирай! Нибось, она соблазнила кого-то, а ты прирезала и деньги забрала! Что, права я? Права?!

– Гориславапойдёмненужнымнеленты! – протараторила Купавла, пытаясь оттащить змеиню от прилавка.

Горислава сделала несколько шагов вслед за ней, а затем, резко остановившись, обернулась – и плюнула точно под прилавок.

– Вот, держи. Твой товар больше не стоит, – сказала она сквозь сжатые зубы. Кровь в жилах змеини вспыхнула огнём, и время замедлилось: торговка медленно-медленно раздувалась, набирая в грудь побольше воздуха, чтобы закричать, медленно поворачивали головы другие торговцы, перегибаясь через прилавки, медленно останавливались прохожие.

– Ну, ну, что тут у нас? – голос, насмешливый и спокойный, тоже звучал для Гориславы медленно-медленно. Мужчина в богатом кафтане, отороченном лисьим мехом, и с тёмно-рыжими волосами неторопливо шагал к ним. Он грыз яблоко, и по подбородку ползла капля яблочного сока.– Путятишна – чего раскричалась?

Время вдруг пошло с прежней скоростью, и Горислава пошатнулась от неожиданно накатившей дурноты. Хорошо, что Купава сжимала её руку, не давая упасть.

– Сударь… Дак это… Змеиня… – Путятишна залепетала, подобострастно глядя в глаза рыжему. – Две девчонки… А денег, как у взрослого… Вот я поостерегалась, хе-хе…