Русская национальная идея или ответ на третий проклятый вопрос

Новичков Вячеслав Георгиевич

Такая метаморфоза нашего сознания произошла от чувства безысходности и неверия в реальность наказания могущественных преступников. Шатаясь между гуманностью и беспощадностью, мы никак не решим, что лучше - уничтожить или пожизненно запереть мерзкую тварь. В эпоху великих географических открытий для закоренелых убийц люди придумали наказание: изумительное по гуманности, удивительное по силе воспитательного воздействия и страшное по существу - высадка на необитаемый остров. И хотя островов явно маловато, этот вид наказания можно с успехом применять и сегодня, потому что главное в нём - не физическое, а нравственное отторжение обществом.

Мы негодуем, когда высокопоставленные мерзавцы "отмазывают"

себя и своих чад от наказания, а блюстители закона допускают произвол. Но в наших руках есть безотказное оружие возмездия, которое можно применять, не нарушая формальный закон. Просто нужно, чтобы какая-нибудь авторитетная организация заявила, что общение с некой фигурой недостойно её членов. Первое, что приходит на ум: "Сильные мира сего плевали на общественное мнение". Э-э-э, не скажите! Высокосидящая гнида и её вонючее отродье могут наплевать на частное мнение обывателей, но общественное мнение, коль оно сформировано, сильнее всей своры паразитов. Император Священной Римской империи Генрих IV облачился в рубище и босиком на снегу несколько дней вымаливал, чтобы только выслушали его. Что же с ним случилось? В далёком Риме папа сказал в его адрес несколько фраз и от него все отвернулись. Он остался один. Ещё вчера был император и вдруг сдулся. Гражданская казнь при её неукоснительном применении в ряде случаев унизительнее и эффективнее казни смертной.

Ваш сослуживец, неизменно ходящий с честной рожей, попался на финансовых махинациях, при получении взятки или удрал, оставив сбитого ребёнка на обочине. Чудесным, но нам известным способом, стряхнув досадные "напасти", самовлюблённая свинья по-прежнему цветёт манией собственного превосходства. Ф.Бэкон, а до него - Солон, утверждали: "Законы подобны паутине, мелкие насекомые в ней запутываются, но крупные - никогда". Ваше "с сотоварищи" гневное негодование в курилке безвредно для объекта осуждения, разрушительно для Вашей психики и ничего не оставляет кроме вони, которая рассеивается, как дым на месте сходки.

Но есть другая стратегия Вашего поведения, молчаливая, но убийственная для отверженного. Ведите себя безукоризненно вежливо, но подчёркнуто презрительно. Кланяйтесь при встрече, но не подавайте руки. Обсуждайте сугубо рабочие вопросы и игнорируйте во всём остальном.

Ни один член коллектива не сможет противостоять такому воздействию. С помощью технических ухищрений мы проникли и можем подолгу находиться в подводном мире и космосе, но колоссальное давление глубин океана и вакуум космоса для социального индивида - ничто в сравнении с социальным вакуумом, в котором человек существовать не может. Вы скажете, что так можно третировать мелкого клерка, но не начальника. Ошибаетесь! В одиночку бесполезно, а всем миром - можно. Но нужна организация.

Созерцание или участие в нравственной казни для палача приятнее, чем казнь физическая, и палач здесь - всё общество. Попадание в "черный список", по сути, означает гражданскую смерть, но с возможностью воскрешения через покаяние. Эти списки будут пострашнее любых "списков Магницкого". Здесь необъятное поле для приложения неуёмной энергии молодых, для которых социальный репортаж станет хобби. Детские игрушки в виде ленточек и синих ведёрок с помощью социальных сетей превратятся для обнаглевшей "элиты" в подобие Молота ведьм.

Освоив технологию применения этого нравственного воздействия, мы получим оружие неимоверной и неведомой силы. Каждую неделю, если не чаще, с экрана нам сообщают такое, что весь вечер на взводе и ещё пару дней вспоминаешь, пока опять не сообщат новое, как очередной мерзавец безнаказанно убил или украл в немыслимых размерах. И что более всего возмущает - раньше вор и разбойник имел образ волосатого мужика с кистенём, поджидающего тебя на тёмной дороге, а сегодняшний имеет холёную рожу в галстуке и ворует днём, сидя в кабинете.

Чтобы

поверить в свои силы, важно единожды ощутить вкус победы. Когда в очередной раз власть ни на одном из своих этажей не найдет законных оснований признания преступности деяний ну очень уважаемого члена из "касты неприкасаемых", необходимо устроить показательную гражданскую казнь этому члену. Для достижения полного эффекта травле необходимо подвергнуть всю семью и всех знакомых, продолжающих общение с ним. Вы скажете, что сын за отца не ответчик, и Вовочка не виноват. Вы правы, недоросль не виновен в том, что папочка украл. Вовочка виновен в том, что гнул пальцы в школе и хвастал: "Да ты знаешь, кто мой батя! Да, он может... !, Да у него... !". А теперь поджал хвост, когда отцу его прищемили. Вот за это он и должен получить презрение и насмешки. Знаем, знаем, - Вы сейчас скажете, что по закону нельзя публиковать сведения о несовершеннолетних. Но речь идет не о публикации, а о "безобидном" наказании сопливого со стороны его сверстников, которые случайно узнали. Они ведь тоже имеют право строить новую жизнь. Свою порцию должна получить и мамочка выродка, впадающая в соблазн неведения, страшась правды, для которой "... всё божья роса", чтобы ни натворил её Сашенька.

А любимая подстилка высокого чиновника, рядясь в меха и бриллианты, не догадывалась, что облачает телеса в ворованное? Ужели Вы хотите сказать, что дура - самый точный синоним к слову женщина? Нет? Но тогда она распространяет идеологическое зловоние псевдобогемного образа жизни не меньше её сожителя. И, безусловно, прав Р.Кадыров. Люди, не остановившие и не осудившие преступления близких, должны нести за них ответственность, - пусть не уголовную, но нравственную неотвратимо.

Чтобы на корню не опорочить всю идею, избежать самосуда и хаоса в самодеятельности масс, процесс надо возглавить. Вот тогда цунами народной воли смоет все нечистоты. Продажные законники возмутятся: "А где же презумпция невиновности. Преступность деяний определяет лишь суд".

Лет пять назад или более в рамках разбирательства по "крышеванию" игорных заведений вызвала бурю эмоций фотография, где прокурор обнимается с "вором в законе". Но другой прокурор нас, необразованных, просветил: "Фотография семейного праздника не является доказательством вины". Нас держат за идиотов. Люди, всю жизнь занимающиеся единственным избранным делом, склонны переоценивать значимость постулатов их профессии, придавая им вселенское значение. Истинность утверждения "нет доказательств" оценивается ими нормами Уголовного кодекса. Для целей судебного разбирательства и вынесения обвинительного приговора данная "улика" невесома и смехотворна. А для вынесения народом нравственного приговора всей нашей прогнившей системе фотография братания служителя Фемиды с бандитом вполне достаточна. Нравственный приговор более весом и имеет для продажных судей и милых им воров неотвратимые последствия, ибо он в конечном итоге взрывает государство, на котором все они паразитируют. Силу любому обществу придает вера в него его граждан. Система доказательств и наказаний, опирающаяся на Уголовный кодекс, - не безупречна. Нет неоспоримых доказательств, что даже физические мировые константы являются таковыми за пределами нашего горизонта знаний. Что же тогда говорить о постоянно меняющихся во времени измышлениях людей в области права.

А законникам по поводу презумпции невиновности можно ответить: "Мы не присваиваем себе незаконное право судить кого-то по Вашим нормам Уголовного кодекса и потому сами неподсудны. Мы просто не берём некоторых "играть в свою песочницу". И это всё. Но это "всё" при массовой эпидемии носителей новой морали означает смерть заразе.

В нашей борьбе главная трудность в том, что эти сволочи не по ту сторону баррикад - они среди нас. Поэтому фронт может пройти через многие семьи. А самые страшные враги: святая материнская любовь и сыновний долг почтительности.