Рута Майя 2012, или Конец света отменяется
Шрифт:
– Сеньор! Что с вами?
– Не знаю, – пролепетал потерпевший.
– Вы можете встать?
– Попробую.
Он затряс головой и, опираясь на Сашу, поднялся. Послышались шаги, и через мгновение, освещая путь, появилась Марина в сопровождении второго мексиканца.
Саша вопросительно взглянул на девушку и по-русски одними губами прошелестел:
– Он? Почему?
Та пожала плечами и заговорщически зашептала:
– Он сам спросил меня, когда я вышла, не видела ли я его друга.
Саша кивнул.
Мексиканец кинулся
– Что с тобой? Я там стою тебя жду. Я давно вышел отсюда.
– Видимо, от духоты и гнетущей темноты кровь пошла носом. Это со мной бывает. Закружилась голова. Я только помню, как оперся о стену. Наверно, потерял сознание, – чуть задыхаясь, заговорил потерпевший.
– Скорее на воздух, – поторопил Саша.
Старший обхватил приятеля за плечи, бережно повел к выходу и тихо проговорил:
– Inframundo es siempre una gran prueba [47] .
47
Подземный мир – это всегда великое испытание (исп.).
Беловежский и Томина переглянулись. Уже на воздухе они предложили мексиканцам помощь. Те отказались, заверив, что теперь все в порядке. Второй подошел к Беловежскому со словами особой благодарности и обещанием в свою очередь прийти на помощь.
– Тогда удачи вам! А нам пора ехать, – простился Саша.
– Да и нам пора, – улыбнулся старший. – Мы хотели еще успеть на водопады Агуа-Асуль. Вы не бывали еще на этих водопадах?
– Нет, – откликнулась Марина. – Это, наверно, красиво?
– Это потрясающе красиво! Не пожалеете. К тому же это здесь совсем недалеко, по дороге на Паленке.
– О, это нам по пути, – обрадовался Саша. – Спасибо за совет!
– Все-таки странные типы, – говорила Марина, пока они шли к машине.
– Пожалуй. – Александр глянул на часы. – Одиннадцать. Давай перекусим в Окосинго. И дальше в путь!
– И заскочим в интернет-кафе, – добавила Марина, – если оно тут есть.
– Даже в Коиштлауаке имеется интернет-кафе, а Окосинго все-таки город.
– Отлично. А потом в Агуа-Асуль.
– Время потеряем.
– А я приехала смотреть Мексику, причем не только древние каменюки, но и ее уникальную природу.
– Согласен. Я тоже, – быстро сдался Саша.
– Кстати, зачем ты этим мексам сказал, что мы едем в Паленке?
– Разве я сказал? Я сказал, что Агуа-Асуль нам по пути, это во-первых. А во-вторых, мы едем не в Паленке, а в Бонампак и Йашчилан, забыла? Паленке – послезавтра, когда туда стечется цвет майянистики: приедут Тоха с Аней.
– С какой еще Аней?
Александр слегка ухмыльнулся, глядя на собеседницу. Она уже довольно долго пребывала не в духе, и сейчас ему почудилось, что на лице ее отразилась еще большая досада.
«Что это, ревность? – с надеждой размышлял он. – Или она просто продолжает дуться?»
А
– Я же тебе говорил, что Аня Львова – майянист из центра эпиграфики.
– А-а, ну да, – как можно более равнодушно пробормотала Томина.
– Поедем в Агуа-Асуль. Главное, засветло добраться до Бонампака, – нарочито задорно провозгласил Беловежский.
– Смотри, наши старые знакомые! – воскликнула Томина, указав на остановившуюся рядом на светофоре машину.
Ее пассажиры тоже их заметили и приветливо помахали в окошко.
На развилке в Окосинго мексиканцы ушли налево, а Марина, следуя указателю на Паленке, свернула направо и издала возглас облегчения:
– Уф-ф-ф! Не нас пасут.
– Да на что мы им сдались? – чуть раздраженно буркнул Беловежский. – Ты хотела интернет. Тормози.
На узкой улочке, что почти вертикально карабкалась вверх вдоль невысоких обшарпанных строений, они удачно припарковались прямо возле застекленной двери с вывеской, гордо предлагавшей интернет-услуги.
– Ты утром говорила с этим твоим археологом. Как, говоришь, зовут русского друга Ветрова? – уточнил Александр.
– Странное какое-то имя. Николас Вистроу, – откликнулась Марина.
– Думаю, искажено испанским прононсом.
– Безусловно.
Марина углубилась в разбор заметок, которые она отправляла Гурову. Саша решил напрямую связаться по Скайпу со своим научником:
– Андрей Михайлович, Окосинго на связи.
– Эка вас занесло, приятель, – чуть насмешливо, с долей преподского превосходства приветствовал его Танеев. – Загорел, зарос, заматерел.
Изображение сильно отставало от голоса, и это сначала развлекало Сашу, потом отвлекало и начало бесить.
– Андрей Михалыч, связь плохая, а разговор важный. Вы уже налюбовались мной. Я отключу видео.
– Валяй! Я наслышан о твоем интересе к «сосуду Ветрова». На твоем месте, осуществляя подобную поездку, я бы, возможно, тоже соблазнился поиском концов этой странной истории. Хотя это полное безумие…
– Антон сказал, вы считаете…
– Да, кто-то еще давно упоминал, что есть сведения: ваза не украдена, а спрятана… Иными словами, я слыхал, как кто-то видал, как барин едал.
– Да уж, – грустно засмеялся Александр.
Он краем глаза с удовольствием отметил, что Марина отвлеклась от своего занятия и пытается прислушаться к его разговору.
– К сожалению, да, на таком примерно уровне, – согласился Танеев. – Но если принять это за точку отсчета, то отсюда можно плясать, по крайней мере, попробовать развить эту линию.
– Возможно, у нас есть зацепка. Самого Ветрова по Мексике возил археолог Леонардо Гарсия. Моя попутчица знакома с ним лично. От него и узнала эту печальную историю. По его словам, он довез коллекционера до Тулума и сдал с рук на руки другу Ветрова, русскому археологу со странным именем Николас Вистроу, полагаю, искаженным испанским произношением.