Рыбалка в Пронькино
Шрифт:
– Чего хватит?
– Ну, вот этих чешуйчатых покемонов, в которых мы пока что временно размещаемся. Должно же у них быть какое-то название... Прадед мой ещё советские времена застал. В армии он служил на Кубе. И спросил у него там один местный, что означает русское слово "каколин". Прадед ему и объясняет, нет мол в русском языке такого слова, а кубинец в ответ - "кааа-лин, каколин, каколин, камоя!". Прадед-то не будь дураком, ему и отвечает да мол, есть такое слово, но оно не настоящее. Ну вот, и эта штука из которой я с вами разговариваю, как выразился ваш разведчик Саркисян. Она вроде тоже есть,
– Что ж, давайте попробуем договориться. Прежде всего хотел бы узнать, входит ли в ваши возможности вынуть наших разведчиков из ваших ненастоящих каколинов и вернуть им нормальный человеческий облик?
– Извините, Геннадий Борисович, этого мы пока ещё не можем. Со временем, я думаю, научимся, а пока придётся вашим разведчикам так походить. Что съедено, то съедено.
– О курва, я пердоле!
– горестно всплеснул лапами ближний к Женьке монстр.
– і навіщо я пішов у розвідку щоб ці тварюки мене з'їли...
– Как я, блядь, в таком виде людям покажусь?
– завопил второй каколин.
– От меня же теперь все сослуживцы шарахаться будут! Как мне теперь дальше служить? На меня же ни одно обмундирование не налезет!
– Отож! Служи теперь с чешуёй и с жабрами!
– бывший разведчик Ткачук в сердцах схватился перепончатой лапищей за то место где должен был быть нагрудный карман на х/б, а в нём сигаретная пачка.
– Тьху блять, і не закурити тепер!
– Геннадый Барысавыч!
– выразил общее настроение бывший бравый разведчик Гурген Саркисян.
– Скажытэ нам, щто нам далщэ дэлат?
Полковник Аксёнов внимательно посмотрел на троих бывших разведчиков, ставших пленниками загадочного водоёма и изрёк:
– Разведка, смир-р-рна!
– все трое каколинов моментально подобрались и вытянули перепончатые лапы по швам.
– Вы были посланы в боевой дозор и должны были вернуться со сведениями о расположении и численности противника. Но противник вас обнаружил и сожрал с потрохами во время выполнения вами разведывательно-боевой задачи. Значит, вас надо наградить посмертно. Щас я возьму три комплекта ордена "Герой России" и собственноручно привинчу их вам, блядь, к грудным плавникам! Чтоб блестели как котовы яйца!
– полковник повысил голос.
– Что делать, блядь? В озере сидеть! Лягушек жрать и жабрами хлопать! Полевой Устав надо было читать! Особенно параграфы про скрытное передвижение и маскировку на местности, а не в преферанс дуться после отбоя! Вольно, бля... Раз так получилось, сидите пока в озере и действуйте по обстановке.
– полковник перевёл дух и ещё раз тщательно вытер своим платочком лоб и затылок.
– Ребята, так вы не только разведчики, а ещё и преферансисты?
– обрадованно возопил Женька Мякишев.
– Ну, бля, подфартило! Щас мы с вашим начальством договоримся, все дела оформим, нырнём на дно и вчетвером пулю распишем!
– Женька повернулся к полковнику.
– Ну что, Геннадий Борисович, вы готовы обсудить условия вашей сдачи?
– Какой сдачи? Сдаваться я вам не намерен. Сейчас мои бойцы соберут всех коматозников, унесут отсюда и рассадят по машинам. Попытаетесь воспрепятствовать - порежем всех из пулемётов. Сожрать наших бойцов у нас на глазах мы не дадим.
– Если бы мы намеревались
– Проводи! Только быстро, честно, и без наёбок. А то...
– Всё будет честно!
– пообещал Женька и тут же обратился по своему телепатическому трансмиттеру к Толяну.
– Анатолий, ты меня наблюдаешь?
– Наблюдаю в восьмистах метрах.
– ответил неслышимый для полковника Толян.
– Видишь хуегрыза справа от меня? Можешь с этой дистанции посадить ему пулю в рыбью башку?
– Не вопрос, сейчас сделаю.
– ответил Толян, аккуратно расчехляя Машкину винтовку.
Несчастный каколин, услышав, что ему собираются прострелить котелок, метнулся в одну сторону, в другую, затем его голова со взрывом лопнула, и он тяжело свалился на песок. В тот же момент из озера вылезло на четырёх конечностях точно такое же чудовище, и вперевалку подбежав, принялось с невероятной скоростью пожирать труп, хрустя костями, чавкая мясом и хлюпая кишками из распахнутого брюха. Покончив с трапезой, нажравшийся монстр вздрогнул и замер на пару секунд, а затем медленно встал на задние лапы, придерживая передними плотно набитое оттопыренное брюхо, и дико завопил:
– Бози тха! Эшун кызы ворт пэче! Ано мэна фтарой раз съело! Аднаво раза, блять, мала была, да?
Женька Мякишев выразительно посмотрел на полковника, поднял лапу с оттопыренным вверх когтястым указательным пальцем, состроил на своей жуткой морде значительную мину и громко рявкнул:
– Ыыы!
Не успел затихнуть его рёв, как повсюду, где только видел глаз, из озёрной воды начали высовываться тысячи громадных чёрных голов. На похабных чешуйчатых физиономиях застыло сдержанно весёлое и злорадное выражение.
– Здорово, земляки!
– весело приветствовал их Женька.
– Как живётся-дрочится?
– Ыыы!
– хором прорычала в ответ озёрная пиздобратия и дружно высунула из воды чудовищные лапы с оттопыренным вверх большим пальцем, изображающим " во!".
– Ну ладно, дрочите дальше.
– махнул рукой Женька.
– Понадобитесь - позову.
Чудовища моментально исчезли в озёрной воде, словно растворились.
– Товарищ полковник, вам всё теперь понятно? Сколько патронов вы на нас изведёте, столько каколинов из озера и повылезает. И всё равно в конечном итоге всех сожрут. Вы зря потратите время и боеприпасы. Отступить с боем не получится - лягушачья кавалерия вас догонит, а в резерве есть ещё и авиация с зубами. Геннадий Борисович, надо сдаваться!
– Ничего подобного! Мои бойцы уже установили взрыватели на глубинные бомбы на катере. Если вы попытаетесь нас удерживать, мы подорвём себя и вас к ёбаной матери. Не знаю как вы себя чувствуете в этом озере и в этой шкуре, но ни я, ни мои бойцы в таком виде жить не будем.
– А мы вам в озере жить и не предлагаем. Если бы речь шла об озере, мы бы не стали вести никаких переговоров, а просто бы всех вас переловили и съели. Но теперь у нас есть лучший вариант.
– Хорошо, излагайте.