Рыбари и виноградари. Книга 1. Королева принимает по субботам
Шрифт:
Сидит тихо. Опасности не чувствуется. Только заходит как-то совсем издалека. От царя Гороха. Впрочем, время есть, пусть излагает свою теорию…
– Потом техника стала другой. Сказали, что атомы – ерунда. Вот элементарные частицы – это да. Мудрёные слова придумали. Антивещество обнаружили, мать его. Дыры чёрные, всё в себя засасывающие… – Пётр задумался. Потом опять вроде невпопад сказал: – Засосёт такая дыра нашего брата – всё, считай, кранты. Ох, попили моей кровушки эти дыры чёрные. Только из одной выберешься, опять ведь тянет туда,
Максим подумал, что он, кажется, понимает извилистый путь мысли собеседника. Поэтому не стал уточнять.
Тот продолжал:
– А сейчас цивилизация словно взбесилась. Техника появляется такая мудрёная, что учёные не успевают теории новые придумывать. Прикинь, только Эйнштейн объявил о теории относительности, а уже нет, говорят, устарело. Придумали квантовую теорию, которая перевернула всё вверх тормашками. Там получается, что без тебя нет меня, «без наблюдателя нет объекта наблюдения». А что это значит? – строго спросил майор, в упор глядя на собеседника.
– Ну, например, что без человека нет Бога, – ответил Максим. Кажется, становилось горячо. Судьба готовилась сообщить что-то важное. Вот-вот…
– Ну, ты на лету схватываешь. Круто… – похвалил майор. Возникла пауза. Тихо шипели шины по ленте убегающего назад шоссе. Впереди машин почти не было, асфальт потел в ожидании жаркого полудня, воздух дрожал над дорогой, и казалось, что шоссе покрыто водой.
– Так и это уже устарело, – продолжал Пётр. – Теперь появилась теория голографической вселенной, когда всё является всем, и каждая частица знает всё о космосе в целом, и для космоса одинаково важны прыщик у меня на… носу и взрыв солнца. И, наконец, не к ночи будь помянута, появилась теория струн, о которой лучше вообще не рассуждать всуе.
– Интересно рассказываешь, – немного наигранно восхитился Максим, решивший поддержать разговор. Может быть, так скорее проявится суть. – Я тоже думаю, что наука запуталась. Тогда остаётся религия. По мне так история непорочного зачатия реалистичнее, чем идея квантовой механики, что кот в чёрном ящике наполовину жив, а наполовину мёртв.
Теперь майор внимательно слушал. В глазах его появилось весёлое удовлетворение, словно именно такой реакции он ждал от собеседника.
Максим неторопливо продолжал:
– Наука утверждает, что пятнадцать миллиардов лет назад из ничего возник взрыв, который сначала тоже был ничем, потом это ничто преобразовалось в фотоны, а потом – в материю, а потом – в живую материю, а та совершено случайно стала мыслить и создала эту теорию. Чем эта идея лучше или хуже утверждения Библии, что «вначале сотворил Бог небо и землю»?
За окном было уже Ленинградское шоссе. Оставалось минут семь. Если мироздание, судьба или удача решили сообщить что-либо – самое время.
– А по мне, и наука, и религия морочат голову, – не спешил майор.
– Что, у тебя есть какая-то иная теория? Коварные инопланетяне, наверное! – Максим неожиданно заскучал. Вдруг всё же глупая случайность?
Однако ответ вновь заставил прислушаться.
– Вот представь. Ты – Бог. И создал ты что-то вроде компьютерной игры, где много разных персонажей, а декорация – планета Земля. Сначала Господь играл в простейшую цивилизацию. Люди бродили по пустыне, воевали, строили города. Потом надоело. Решил игру усложнить. Дал нам порох, машины, компьютеры, оружие всякое…
Руки майора вздрогнули, и пальцы слегка сжались.
Максим почти неуловимым движением быстро опустил подлокотник, барьером отделивший его от собеседника, и повёл шеей, разминая застывшие мышцы.
Пётр с пониманием раскрыл ладони и невозмутимо продолжал:
– Как компьютерный персонаж может объяснить, почему у него вместо меча в арсенале появилась лазерная пушка? Он же не чувствует, что эта пушка просто появилась из ничего, нажатием клавиши Игрока.
– Да он может вообще не задуматься об этом, – смиренно предположил Максим. Теперь он был готов к потасовке. Если что…
– Так большинство и не задумывается. А для тех, кто всё же думает, в Игре есть «учёные». Им дают команду: «Фас! Объясняйте». Те и стараются.
– Ну почему, – возразил Максим. – Мы знаем, откуда появляется новая техника. Японцы многое разработали, Билл Гейтс что-то придумал, – он вдруг сам почувствовал, как неубедительно звучат его слова.
– Ты сам-то понял, чего сказал? – весело спросил майор. – Японцы, Билл Гейтс… Это просто слова. На самом деле никто не знает и не задаётся вопросом, откуда появились компьютеры, мобильные телефоны и спутниковая связь. А может, их просто «вбросили» в нашу цивилизацию через мозги какого-нибудь Билла? Кто-то нашептал ему в разум, как тому же Менделееву? В школе проходили…
Максим не выпускал из виду рук Петра. Тот по-прежнему держал ладони открытыми, не двигал ими и даже не пытался жестикулировать.
– Вот у нас в армии появляется техника, которая просто не может быть создана в нашей стране. Мы ведь мобильник или планшетник не можем сделать. Что там мобильник – один нормальный отечественный легковой автомобиль, чтобы втереть мозги президенту, – и то не смогли.
– И что, ты первый об этом догадался? Или у вас вся рота такая? – серьёзно спросил Максим.
– Думаю, есть люди, которые это хорошо знают. Очень хорошо, поскольку они созданы Главным Игроком для прикрытия самого факта Игры. Они – «другие». Не такие, как мы. Мы – просто фишки, управляемые простейшими программами. Вот я, например. Родился в семье военных в богом забытом гарнизонном городке. Всю жизнь воевал. Умею стрелять, пить и драться. И ты думаешь, у меня в жизни был выбор?
Максим понимал, что вопрос риторический, и молча слушал.
– А те имеют более сложные программы. Свобода выбора есть, наверное. Ими и управляет кто-то сверху напрямую.