Рыжик
Шрифт:
– Кость, а Кость...
– О, господи!
– подпрыгнул тот в кресле и, откинувшись на спинку, уставился на неё, как на привидение.
– ...Ну почему всё так паршиво, а?
– закончила Люда мысль, дошаркала до лежанки и взгромоздилась на неё с ногами.
Костик несколько секунд разглядывал её потерянный лик.
– Дай догадаюсь: и те - не взяли, и эти - попёрли?
– Ы ы, - грустно покрутила она головой.
– То есть, ОТТУДА конечно попёрли...
– Ага, значит получилось!
– воодушевился он.
– И как ТАМ?
– Так себе...
– скривилась
– Костя на это дернулся было что-то спросить, но передумал.
– Потом на летающей тарелке прокатили... А потом отобрали Миклуху, поблагодарили за службу и вернули домой. Нормально, да?
– Жлобы!
– на полном серьёзе посочувствовал Костик.
– Не, не жлобы. Со жлобами я потом чуть не подралась... ну, когда шпионы отпустили.
– Так ты к ним всё-таки попала?!
– Ну да. Как только ТЕ вернули, так и попала: сначала к нашим, потом - к ихним...
– Ого! И как?
– Так себе, - призналась Люда.
– Я им чистую правду: меня похитили инопланетяне! А они не верят. Обидно, да?
– И что?!
– Ничего. Помурыжили и решили избавиться от тела.
– В смысле?!
– Ну, выписали пропуск и избавились. А те - не наши - так даже до общаги тело подбросили... так сказать.
– Фух! Ну ты даёшь...
– Я никому, ничего...
– Ладно-ладно!.. Так я не понял, чего грустим-то?
– удивлённо воззрился на неё Костик сквозь очки.
И тогда Люду прорвало...
– ...Не хочу!.. Не могу!.. Этого просто не может быть!.. Я НЕ-ПО-НИ-МА-Ю!
– она уже не кричала - рыдала Костику в плечо (когда только успела уткнуться), избавляясь от жгучей боли в душе. Костя сидел рядом на кушетке, молча терпел и гладил ей спину.
И тут зазвонил телефон.
Костя всё так же продолжал придерживать Люду, не реагируя на вызов.
Телефон продолжал звонить.
Душевно реветь под такой трезвон было решительно невозможно.
– Может возьмёшь?
– всё ещё всхлипывая повернула она голову набок.
– А!..
– кратко отмахнулся Костик.
– Шо - а? А вдруг - начальство?
– проснулась у Люды ответственность и она окончательно отстранилась.
– Ко-о-ость!..
– Да какое начальство...
– начал тот, но под её укоризненным взглядом всё же поднялся и взял трубку: - У аппарата!
– Сколько тебя ещё ждать!
– потребовал слышный за два метра женский голос.
– Чтоб через пять минут был наверху!
– Яволь!
– сообщил трубке Костя, положил её на место и обратил строгий взор на Люду.
– Значит так, ребёнок! Хорош рёвы разводить. На, вытрись, - нашарил он в кармане и протянул носовой платок.
– Сейчас идём на пятый этаж пьянствовать.
– Ой, взрослый мне нашёлся...
– обиделась Люда. Она ему тут самое сокровенное, а он, типа - сопли утри, деточка!
– Конечно ребёнок, - нимало не смутился Великий Сисадмин.
– У меня дочка - такая, как ты...
– Да-а-а?!
– ...Скоро будет... лет через десять-двадцать.
– А-а-а! Ну, тогда понятно, - Люда последний раз судорожно втянула воздух и принялась
– Людок!!! Сто лет тебя не видела!
– "сшибла" её темпераментом большеглазая Ритка, едва они с Костиком показались в дверях.
– Давай, давай, сколько можно уже!
– "пригласила" она к столу и, усаживаясь сама, дала отмашку: - Наливай!
Бородатый Евгений с готовностью потянулся за бутылкой.
Вся компания была в сборе, даже Юлька, которая успела уже пнуть Олежку, чтобы принёс ещё стул, и махнуть Люде, чтобы шла к ним. С дальнего конца стола маячили над головами людей зелёные "красавицы", и даже показалось, что листья розы, словно маленькие ладошки, приветственно покачиваются навстречу. Душа немедленно встрепенулась, захлебнулась надеждой... но это был всего лишь сквозняк. Настроение, из препоганого, стало препоганейшим, и Люда бухнулась задом в подставленный стул сильнее, чем было у неё того зада.
– Уйййй...
– Не ломай мебель, - сделал замечание Олежка.
– Она и так еле живая.
– Я тоже...
– буркнула Люда.
Но тут народ закончил интенсивную, едва не с рукоприкладством, дискуссию - кому что наливать и кто из чего будет пить, и столь же интенсивно взялся за наполнение избранной посуды. Потом те, кому налили не спросясь, поменялись с теми, кого спросили не налив, и все задумались, наконец, над проблемой первого тоста.
– За геологию!..
– Угу... только не чокаясь, - мрачно поддержал чей-то голос.
Народ согласно покривился и выдал новый вариант:
– За нас! Точно, за нас!
– И, да покоимся мы с миром...
– Валерка, прекрати, а то сейчас получишь!
– А что, неправда?
– Если такой умный, сам говори!
– Пожалуйста... За дам!
– Так это же третий!
– Гусары рюмок не считают! Ну что, пьём - не пьём?
– А давай! Ну, за вас, дамы!..
– Правильно - за нас, дамы!.. Да сиди уже, гусар нашёлся, ещё третий будет...
Дело пошло. Вот уже и третий тост миновал. За четвёртым начали вспоминать своих паразитских детей - радость жизни и утеху старости, за пятым - их несчастных замученных тяжкой неволей родителей... Помянули "тех, кто в поле" и, наконец, плавно въехали в тему дня. Через полчаса уши у Люды опухли от "исков", "юридических консультаций", "зажиленных денег" и "стыренных договоров". Единственное, что она уразумела, так это масштабы катастрофы - просто так, ни за понюх табаку ликвидировали мощную научную организацию, с лабораториями и наработками, а людей просто выкинули на улицу. Как?! Зачем?!
– Костя-а-а, - повернулась она к всезнающему сисадмину, вальяжно развалившемуся в кресле с первой и единственной стопкой "красненького".
– Слушай, я не пойму, им там...
– Люда повела глазами к потолку, - деньги шо ли не нужны? Работали же люди!..
– Ну, как тебе сказать...
– задумался "великий", вертя стопку в пальцах.
– Наше отделение когда-то было главным, потому тут так много всего. А потом главным сделали столичное отделение. Но кадры и работы остались-то здесь! Вот боссы и решили под шумок убрать конкурентов.