Ржевская дуга генерала Белова
Шрифт:
Партизанщину довели до ума и возглавили другие люди. А об убийстве Меркулова еще долго шли разговоры. Среди прочего вспоминали, как прежде отчаянные головы говорили, что если он возглавит дело, разойдутся по мелким, но независимым группам — лишь бы не пойти к нему в отряд. Пожалуй, ключ к истине сокрыт в словах одной местной старушки: его убили, и начали все группы сходиться и организовывать полк. Аркадий Петрович Меркулов сгорел в пламени той войны. Не знаменит, так получилось. Но где-то у окраин Мархоткина и Митишкова остались навек лежать, врастая год за годом в землю, отстрелянные им гильзы. Гильзы первых выстрелов партизанской войны.
ЧЕЛОВЕК И ПАРОВОЗ
При чем тут паровоз? Такой вопрос был поначалу, в январе 1942-го, в головах многих рядовых партизан, слышавших фразы более осведомленных о
На старых военного времени картах осталась память об этом человеке. Полк обозначен его инициалами: Ф.Д. Это его партизанский полк весной 1942 г. удерживал огромный — более 60-ти километров — участок фронта к востоку от Ельни. И что фронт этот вовсе не фикция, могли бы подтвердить, например, воспоминания солдат и офицеров вражеских 137-й, 221-й, 442-й дивизий. Когда-нибудь, если мир не скатится в анархию, что-либо всплывет. Но и без того остались отчеты о боевых действиях дивизий в донесениях группы «Шенкендорф» — весенние ежесуточные отчеты о боях против этого партизанского полка, командир которого — Федор Данилович Гнездилов.
…Полком отряд Гнездилова стал, конечно, далеко не в одночасье. Восемь человек в конце осени начали дело с 8-ми обрезов, пулемета и всего 2-х винтовок. В декабре, к новому, 1942 году, в отряде было 40 человек. Однако в течение января состав отряда перевалил за 4 сотни.
А теперь о человеке, сплотившем сотни людей, шедших на смертельный риск и самую трудную на земле, военную страду. Федор Данилович, беспартийный, отнюдь не местный — а воронежский, — как и большинство подлинных партизанских вожаков той поры, кадровым военным не был. Правда, боевой опыт, и не малый, имел еще в Гражданскую: бои против Краснова, Махно, Деникина, Врангеля. Гнездилову довелось аж до начала 1930-х годов бороться с басмачеством в Туркестане, затем участвовать там в строительстве нового государства.
Война застала Федора Гнездилова в Москве, небольшим руководителем в трамвайно-троллейбусном управлении. С 5 июля 1941 г. в ополчении. Спустя небольшой срок Гнездилову присвоено звание лейтенанта, направлен на Западный фронт [6] . Ранен в боях и вынужден остаться на занятой врагом территории, в Ельнинском районе Смоленщины.
На северо-восточных окраинах Ельнинского района в октябре 1941 г. осталось в деревнях множество бойцов и командиров советской 24-й армии. Первое время в их среде царила полная растерянность, смутное видение своего будущего. Постепенно люди узнавали друг друга лучше, росло взаимное доверие. Появились вооруженные полуподпольные группы, со временем превращавшиеся в небольшие партизанские отряды. Возник партизанский отряд и в Савостьяново [7] . Ф.Д. Гнездилов стал начальником штаба отряда. Рослая фигура, решительность, а позже проявленная и личная смелость в бою с карателями, жизненный и боевой опыт выделяли Гнездилова из общей массы партизан и командиров, причем не только в своем отряде, по и среди командования партизан-соседей. На совещании командиров отрядов, состоявшемся в начале февраля 1942 г. в лесной деревушке Курвость (Г.С. Амиров именует эту деревню Курворость) на тогдашней границе районов, кандидатура Ф.Д. Гнездилова на должность командира объединенного отряда была единодушно утверждена. И Гнездилов многократно оправдал доверие командиров, приобрел авторитет не только среди рядовых партизан, по и среди местного населения.
6
Биография дается по характеристике отряда / полка.
7
Отряд «Уральца» — Владимира Буташева (Г.С. Амировым фамилия указана в форме «Баташев», но мы более склонны верить сведениям Л.С. Анисимовой, у которой «Уралец» проживал несколько месяцев с октября 1941 г.). Буташев в ходе первого боя с карателями был тяжело ранен, позже эвакуирован самолетом в советский тыл.
Партизан 2-го батальона гнездиловского полка Н.А. Морозов, уцелевший в военные годы и вернувшийся в родные края с фронта кавалером орденов Славы и Красной Звезды, рассказывал после войны о командире полка Гнездилове, об отношении к нему сельского люда в ельнинских деревнях: «…ФД всегда был
На плечи Ф.Д. Гнездилова и его сподвижников легла не только трудная ноша организаторов боевых действий. Множество совершенно иных вопросов приходилось им решать в деревнях освобожденной партизанами территории. Были открыты для нужд населения и партизан сапожные и швейные мастерские. В деревнях каждый колхозный амбар, превращенный в склад имущества и продовольствия, требовал охраны и контроля. Склады с продовольствием и боеприпасами были размещены в Долгоглядье, Дегтярне (Дегтяревке), Лысогорье, Чащах. На весенние полевые работы полком было передано крестьянами более 120 лошадей. Попавших в плен австрийцев и немцев, а также задержанных особым отделом лиц требовалось где-то надлежаще содержать. Была налажена караульная служба. В Некрасах действовала оружейная мастерская, где восстанавливали не только стрелковое оружие, но и минометы и орудия. Здесь же, по соседству со штабом полка, располагались хозяйственная часть с полковой канцелярией, службы ОВС (обозно-вещевого снабжения) и ПФС (продовольственно-фуражного снабжения).
За февраль—март отряд Ф.Д. Гнездилова стал полком, и не на словах. Полком, превосходившим даже регулярные полки действующей Красной армии. Алексей Таратутин о своей службе в партизанском полку отзывался так:
«…Было тяжело, но мы работали с радостью. Вводили арм[ейский] порядок— крепче, чем на фронте. Моем колеса, сами делаем щетки, делаем все и моем, чистим копей. Как бой, мы все с оружием в руках бились с немцами.(…) Полк по дисциплине, по организованности, по боеспособности был на все 100%, все было лучше, чем в регулярных частях того времени. Воевали партизаны с исключительной храбростью».
Такое впечатление о гнездиловском полку было не только у самих партизан. Побывавший в самом начале апреля в полку у Ф.Д. Гнездилова И.Г. Фактор — командир последовательно нескольких беловских кавполков — в своих послевоенных воспоминаниях свидетельствует:
«Командование полка предоставило мне возможность побывать в подразделениях. Хотя я знал по данным штаба дивизии, что полк укомплектован, но то, что я увидел, превзошло все мои ожидания. Партизаны были вооружены не только стрелковым автоматическим оружием, у них были артиллерия и минометы… Самое же главное — отличное впечатление производили люди. Сопровождали меня по всему своему “хозяйству” командир и комиссар полка. Чувствовалось, что полком командуют люди с большим опытом».
Автомат ППШ, с которым И.Г. Фактор не разлучался с самого начала войны, с которым прошел Украину, Подмосковье, вяземские зимние бои, был им подарен Гнездилову. А ведь это в окружении, и обоим впереди предстояло воевать и воевать. О чем-нибудь такое да говорит.
БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПОЛИТРУК
В тот год, — по всей вероятности, главный год его жизни, — было ему лишь 25 лет. Народ ельнинских деревень его и запомнил почти мальчишкой на вид, однако звали уважительно — Геннадий, Геннадий Семенович. Он всей своей жизнью в той непростой обстановке заслужил и уважение народа, и даже больше — доверие.
Гаян Суфианович Амиров — уроженец Башкирской АССР, член ВКП(б) с 1939 г., кадровый военнослужащий, политработник. Потом была осень 1941-го, «Вяземский котел» (название, конечно, условное и неточное), когда на пространстве от Екимовичей до города Белый в окружение попали и были рассеяны многие армии.
…Вторая, главная жизнь Гаяна Амирова начиналась прозаично, а на войне по-другому и не бывает. В октябре 1941-го он бродил по крестьянском дворам деревень Замошье, Петроченково, Ветитново с двумя приятелями, такими же офицерами-окруженцами — Ф. Костриковым и А. Кренделем. Приютившая «Геннадия» хозяйка, Матрена Демченкова, вспоминала после войны: «Геннадий был меньше всех, худенький. Пиджачок на нем суконный, плохонький, рваные штаны, черные в полоску, ботинки рваные. В шапке или в кепке— забыла».Окруженцы в большинстве своем так и выглядели: останься они в своей военной форме — в колонну, и вперед, считай бесконечные «дороги Смоленщины».