С тобой товарищи
Шрифт:
— Я вижу, вижу!.. Спасителя, Христа нашего! — и рухнула на пол, как подкошенная.
Женя схватился за лицо руками, зажмурился, чтоб не видеть… А в уши бил все тот же, ни с чем не сравнимый бой.
Глава X. Иринкина тревога
Заглатывая солнце, по небу ползли тяжелые тучи. Вздулась, выгнулась от ярости река. Потемнела. По ее поверхности судорожно побежали ребристые волны. Над ними пронесся
Иринка вскрикнула, захватив руками враз намокшую юбку, бросилась в дом.
— Ой, что делается, бабушка! — вытирая ноги, сказала она от порога.
Бабушка лежала на диване. Возле дивана на маленьком круглом столике горела под оранжевым абажуром лампа. Свет был мягкий, уютный. Иринка сбросила с себя намокшую юбку, сняла кофточку, натянула яркий с васильками и гвоздиками халатик и села на диван у бабушкиных ног.
— Болит? — спросила она и поправила сползшее покрывало.
— Болит, — ответила бабушка, положила книгу на грудь, сняла очки.
Иринка помолчала.
— Хочешь, я тебе чаю согрею?
— Нет, не надо, — улыбнулась бабушка и погладила Иринкину обветренную загорелую руку.
— А может, тебе почитать?
— Тоже нет.
Иринка помолчала и спросила:
— А дождик скоро пройдет, как ты думаешь?
— Летние дожди короткие. Думаю, что скоро.
Над крышей, словно враз несколько великанов раскусили по великанскому ореху, треснуло, за окном полыхнуло так, что померк свет маленькой настольной лампы.
Сброска тапочки, Иринка залезла на диван с ногами, обхватив их руками, положила на голые прохладные колени подбородок.
— Бабушка, — начала она, хмуря выпуклый гладкий лоб, — не знаешь, кто в домике на пустыре живет?
— В каком?
— Ну, в каком, — Иринка досадливо повела бровью. — Там один дом.
Бабушка посмотрела на Иринку через очки.
— А он тебя почему заинтересовал?
— Так, — коротко ответила Иринка.
— Живет Ивашкин какой-то, — пояснила бабушка, взяла книгу, начала листать страницы.
— Ну и ответила, — с недовольной гримасой повернулась к ней Иринка. — Ивашкин, Ивашкин… Фамилия еще ничего не говорит. Кто он?
— Ты деда Назара спроси. Я что, я больше лежу, а он бегает. Поди, и знает… — Помолчав, бабушка опять закрыла книгу, заложила между страницами палец, добавила раздумчиво: — Кто же его знает, кто он? Я его только и видела раз в магазине.
— Ну и как он тебе? — бесстрастно спросила Иринка, но шевелящаяся бровь и подрагивающие ресницы выдавали, что разговор ее интересует.
Бабушка ответила:
— С одного раза человека не узнаешь. Но и с одного раза не понравился
— Вот-вот, — спрыгнула Иринка с дивана, походила и снова залезла с ногами. — Я все думала, чем он мне не понравился? Оказывается, ват этим самым взглядом…
Отложив книгу, бабушка, посерьезнев, сказала:
— Ты мне, Ира, объясни толком, что случилось?
— Понимаешь. — Иринка решительно полезла к ней под покрывало. — Шурик-Би-Би-Си рассказал нам про тени, а в монастыре ничего не оказалось. — Рассказ получался сбивчивый, но Иринка следила не за словами, а за собственными мыслями. — Мы как-то шли оттуда, а он на меня так посмотрел. Как это ты сказала? Убегающий? — Иринка подумала. — Нет, не совсем так. А вот как будто что-то… Знаешь, — стремительно повернулась Иринка к бабушке. — Он как будто что-то спрятал. Да, спрятал, — пораженная внезапно пришедшим словом и вспыхнувшими от него мыслями, тихо закончила она. — Я, бабушка, пойду, — осторожно, чтобы не потревожить бабушкину ногу, Иринка сползла с дивана.
— Куда?
— Нужно мне.
— Так дождь же на улице!
Натягивая платье, Иринка сказала нечленораздельно.
— Пройдет же он…
— Ну-ну… — отозвалась бабушка и как бы между прочим спросила: — Ты мне хотела все про Женю узнать. Не узнала еще?
— Для вас, для взрослых, все кажется простым, — застегивая пуговку на туфле, ответила Иринка. — А все и не просто совсем… Я скоро приду, бабушка. Ты не скучал…
— Плащ надень, Ира. Слышишь? — крикнула ей вслед бабушка.
Но Иринка уже выскочила в дождливый сумрачный день.
Дверь ей открыла Елизавета Васильевна.
— Бог ты мой! — всплеснула она руками. — Настоящая утопленница!
— Не понимаю, — Иринка вытерла ладошкой мокрое лицо. — Сами против всякого шаманства, сектанства. А как слово, так бог и господи.
Елизавета Васильевна обескураженно хлопнула ресницами и, не сдерживаясь, расхохоталась.
— Вот это, я понимаю, критика! Прямо и лоб! Наповал! Продолжая смеяться, она потащила Иринку в комнату. — Иди сюда, чудо ты… ореховое!
Иринка посмотрела на белые зубы, на искрящиеся зеленые глаза и сама невольно улыбалась, но тут же посерьезнела и сказала с досадой:
— И совсем несметно, Елизавета Васильевна. Если б вы знали…
Из соседней комнаты закричала Катька:
— Это ты, Иринка, иди сюда!
— Иди, иди, — подтолкнула Иринку мать Катьки. — Она тоже так: не знаешь, не понимаешь… Бегает куда-то. Конспираторы.
Через пять минут Елизавета Васильевна принесла Иринке стакан горячего молока и какую-то таблетку.