Сад на краю
Шрифт:
Тяжело сглотнув, Азалия робко подняла голову и смиренно посмотрела Аманде в глаза.
– Да, вы правы. Я знаю, что была в другом мире. Что там есть нечеловеческие создания. Что даже здесь существует сверхъестественное. Но что с того? Моя прогулка ничего не меняет. Я ушла оттуда и, честно, не собираюсь возвращаться. Если вы хотели сказать об этом, то, поверьте, у меня нет никакого интереса заглядывать куда не следует. Я хочу жить, как обычный человек, даже если знаю немного больше.
– В этом и проблема. – Вздох. – Жить обычно у вас вряд ли получится.
– Почему? Я успела перейти кому-то дорогу?
– Не совсем… Если вы позволите, я бы хотела вам кое-что рассказать. Тогда вам станет понятнее положение дел и будет
– Значит, какие-то уже есть… Хорошо, я вас выслушаю.
– Я представилась Амандой, но на самом деле меня зовут Амариллис, а Диона – Дельфиниум. Мы – духи цветов, родом из Мира Садов. Это место связано со множеством других миров, нашедших своё отражение в садах, а растущие в них цветы – отражение душ обитателей. Долгие века духи и садовники ухаживали за растениями, тем самым позволяя мирам пережить даже самые сложные времена. Но двадцать пять земных лет назад наш дом начал умирать. Последний садовник пустил в Мир яд бездны, из-за чего гибли цветы, заражались духи, а другие садовники обратились в статуи, миры один за другим затягивал хаос. Мы оказались бессильны – проснувшаяся бездна опасна для нас. Вплоть до смерти. Чем больше погибнет духов, тем ближе точка невозврата для всех. На грани нормальности продолжает держаться только этот мир, ведь связан именно с садом Последнего. Но вы и сами могли заметить – обстановка ухудшается. Новости становятся тревожнее. Хаос – ближе. Это нужно предотвратить, но единственная надежда на чужака, устойчивого к влиянию бездны. За двадцать лет только вы смогли пройти через врата. Только вы способны помочь и Миру, и своему дому.
– Но что я могу сделать? – с сомнением уточнила Азалия. – И что если я чувствую себя неготовой взять ответственность за… Спасение мира? Во мне нет ничего особенно, и уж тем более я не представляю, как вам помочь.
– Если согласитесь, я дам вам все известные мне подсказки. Я понимаю, насколько сложной звучит моя просьба, поэтому давайте скажу сразу: ваш отказ никак не повлияет на вашу карьеру, на ваши отношения с издательством. Я дам вам время на размышления. Если в итоге вы решите отказаться, то больше мы к этой теме не вернёмся, и, возможно, у вас получится продолжить жить как прежде.
– Возможно?
– Я могу говорить только за себя, но вы должны понимать, что вашу прогулку могли заметить и другие. Есть те, кто заинтересован в конце, но даже я не знаю их личностей. Они могут обратить на вас внимание, посчитать помехой. И тогда тихо отсидеться не выйдет. Вы не виноваты в перемещении, но не способны изменить уже случившееся. Ваше спокойствие под прицелом, а хаос в мире продолжит нарастать и, возможно, однажды заденет ваших близких. Мои слова звучат как запугивание. Знаю. Хотелось бы говорить мягче, а приходится – правду. Выбор за вами. Я не могу и не будут заставлять. И хотела бы через неделю услышать окончательный ответ.
Азалия растерянно кивнула, попрощалась скомкано и поспешила выйти из кафе, по пути расплатившись за нетронутый лимонад. Аманда вздохнула, откинулась на спинку стула и посмотрела на Диона, чьё присутствие с начала разговора стало незаметным, как у тени.
– Как думаешь, к какому решению она придёт?
– Не знаю. Я бы ни на что заранее не надеялся. Хорошо бы сострадательность оказалась в ней сильнее трусости.
***
Поступившее от Диона предложение встретиться удивило Азалию, но она знала о привычке Аманды общаться с авторами, поэтому, пересилив страх перед незнакомцами, согласилась. Так как в цветочном она работала со вторника по четверг, ближайшим свободным днём являлась пятница. День начался спокойно: не тревожили ни видения, ни эмоциональное состояние сестры, ни собственное самочувствие, ни проблемы с дорогой. Такое славное положение дел настораживало, больше походя на затишье перед чем-то особенно неприятным. На кота, замершего
В момент приветствия Азалия заметила вокруг Аманды свет. Такой же, как у ночной незнакомки, только красный. И уже тогда заподозрила неладное, но как обычно притворилась, что всё в порядке. Аура ещё ничего не значит – у Диона тоже такая есть – голубая. Стоп… Почему она не замечала его свет раньше? Они встречались далеко не впервые.
Обсуждение рукописи позволило немного расслабиться, поверить, что у встречи нет и не будет никакого странного подтекста… Какими бы странными ни показались на миг собеседники, они позвали её только из-за новой книги. Ничего более. Так ведь?..
Всё изменилось после щелчка. Простой разговор о планах определённо не требует звуковой изоляции, слишком толсто намекающей на нечеловеческую сущность этих двоих. Очень скоро слова Аманды подтвердили опасения.
«Так вот, что это за место… Как она узнала об этом? Зачем заострила внимание, если я ничего не сделала? Как пришла, так и ушла. Если притвориться фикусом – пронесёт? Если сделать вид, что я не заметила никакого перемещения…»
Азалия хорошо понимала, насколько глупо выглядели её отрицания, и всё равно до последнего надеялась избавиться от проблем, игнорируя их существование. Не получилось. Оставалось признать поражение и выслушать.
Сказанное далее не укладывалось в голове. Как она может помочь миру, – любому – если всю жизнь трусливо бежит от правды, закрывает глаза? В каком месте больная социально неловкая трусиха похожа на героя? Азалии не хватило храбрости даже на то, чтобы сразу решительно отказаться, без семи дней ложных надежд и бессмысленных раздумий. Ответ уже предельно ясен: «Нет».
Выйдя из кафе, она бездумно побрела куда-то, нервно теребя ремень бежевой сумки. В голове – рой противоречий и сомнений. Да, из-за обстановки в мире на душе скребли кошки. Да, её всегда тянуло помогать людям – ещё бы эта тяга оборачивалась действиями не только в узком кругу близких. Да, за отказ загрызёт совесть – Азалия уж точно не желала преумножения страданий с гибелью всего и вся в конце, но… Может, Аманда ошиблась и есть более подходящая кандидатура? Первая за двадцать лет – не последняя. Если подождать ещё немного, разве не встретится другой человек, способный пройти через врата? Кто-нибудь самоотверженный, решительный и стойкий. Пробивной одуванчик, упрямый кактус, а не комнатная азалия.
Ноги сами привели в сквер через дорогу от альма-матер. Азалия уже думала перейти, как вдруг застыла, спешно спряталась за ближайшим деревом. В воротах появился Рональд и остановился чуть в стороне, поджигая сигарету. Сердце заколотилось от волнения и страха, колени подогнулись, заставляя ухватиться за ствол. Почему он решил прийти на занятия именно сегодня? Почему вышел именно сейчас, один, не увлечённый болтовнёй с какой-нибудь компанией?
«Просто позволь мне тихо уйти…»
Робкий взгляд из-за укрытия. Хватило лишь ощущения, будто в её сторону посмотрели, чтобы со всех ног броситься в противоположном направлении – до конца сквера. Только чудом замеченный тихий стук заставил остановиться. Рядом на плитке лежал треснувший брелок с незабудками: слетел с сумки. Ноги совсем ослабели. Азалия упала на колени и спешно подняла брелок, чувствуя, как разочаровывается в себе ещё сильнее.
Какой миру толк от слабачки, не способной разобраться даже с собственными заморочками? От предательницы, не находящей храбрости встретиться лицом к лицу с очень важным человеком из прошлого.
Когда-то они были очень близкими друзьями, и маленькая Азалия с незамутнённой детской наивностью искренне верила, что это навсегда. Узнав об отъезде Рона, она попросила маму помочь сделать подарки на память: два комплекта из брелока и закладки. С незабудками, собранными в их садике. Символичная мелочь, призванная пробуждать своим видом воспоминания о проведённых вместе днях. О множестве чудесных дней.