Сад на краю
Шрифт:
Уточнить бы, кто такие Тени, но Белладонна слишком опасалась, что за разговорчивостью Порядка всё-таки спрятан подвох. К тому же, Азалия ясно выразила нежелание кем-то становиться, значит, ничего хорошего ей этот вариант не принесёт.
– Не слишком ли много вы мне рассказываете?
– Ты умеешь хранить секреты.
Белладонна фыркнула. Ну да, она скорее задохнётся, чем выдаст тайну. Только вот не по своей воле умела, а потому что хозяин «верной» псине накинул на шею петлю вместо поводка. Иначе бы уже не раз проболталась в моменты, когда
Тело Порядка плавно перетекало в кристалл, пока не исчезло, полностью слившись с ним. Странный разговор окончен и, казалось бы, на этом должны подойти к концу и сюрпризы дня, но нет – неожиданный гость зашёл в зал, с интересом осматриваясь: Золотой Рододендрон. Белладонна подозрительно прищурилась: его в целом не доводилось видеть не то что в зале, но и возле ядра. Только в стенах, как и все, спал иногда.
– Что ты тут забыл? – почти прошипела, даже не стараясь скрыть недружелюбный настрой.
– Мне было интересно, почему ты сюда зачастила, – спокойно ответил Рододендрон, подходя, и развёл руками в попытке показать мирность намерений. – И ещё… Понадеялся, что пойму, что именно чувствую, если увижу это дитя.
Приблизиться слишком сильно Рододендрон не осмелился – очень уж взглядом прожигала Белладонна, и держалась напряжённо так, точно готовая напасть псина. Она и правда сейчас способна была казнить под носом у Порядка, если почует опасность.
– И что же ты такое чувствуешь?
– Душа у неё странная: будто из двух частей состоит. Одна человеческая, а вот что со второй – не могу понять.
К удивлению Белладонны, запрет не сдавил предупреждающе шею. Значит, можно рассказать правду?
– Всё так. Она ещё и дух Белой Азалии. Наполовину. А ты как о двойственности понял?
– Её душа связана с моим цветком. – Рододендрон поднял открытую ладонь, над которой вспыхнули золотые нити и потянулись к Азалии, прямо к сердцу, несмотря на кристальную преграду. – Благодаря этому мы смогли встретиться во время её первого визита в Сердце.
– Вот оно как. Я думала, человеческая часть будет связана с азалией… Подожди, – она нахмурилась. – Первого раза? Ты не должен об этом помнить.
– У неё оборвана связь? – догадался Рододендрон. – Полагаю, дело снова в цветке. На таком расстоянии, даже если потерять связь с подопечным, она быстро восстановится. А ты-то почему помнишь?
– Так вышло, – пожала плечами Белладонна, сейчас рассказать о своей особенности она не могла и не хотела, зато смогла выдохнуть: дух не навредит своему подопечному, убивать не придётся.
Настала очередь Рододендрона коситься с подозрением. У него на лице читалось непонимание, когда Белладонна успела построить с иномиркой настолько близкие отношения, что любого казнить готова. Она себя так вела только… Да ни с кем больше не вела. Могла поругаться, если обижали кого-то из её условного близкого круга, но смертью никогда не угрожала.
– Почему ты к ней так сильно привязана?
– Спрашиваешь, потому что правда
– Ты-то? – недоверчиво уточнил он.
– Ой, началось! – Белладонна закатила глаза. – Даже у Аконита есть друзья, с чего бы им у меня не быть?
– С чего-то их всё же обычно нет, от силы приятели. А твоё сочетание с Азалией, хоть я и не помню её в виде духа, кажется тем более странным.
«Обидно, вообще-то… Сказала бы я, если бы не привыкла к подобному отношению».
Изгоем Белладонна не была, и всё же единственного в Мире палача не жаловали, а конфликтная аура только усугубляла ситуацию. Её случай не так плох, как у бессловесных Дельфиниумов, как у… Того духа, имя которого опять вылетело из головы и образ остался совсем смутный, и уж тем более не как у поссорившегося со всеми Ириса или у проклинаемого ими же Редрона. Нет. Ей сложно строить близкие отношение, но это не приговор. И всё же…
Чего-то не хватало. Искренности? Некоторые подмазывались к Белладонне в надежде, что однажды это позволит избежать казни; в лицо таким хотелось плюнуть. Не вызывающей отвращения изнанки? Ведь аура Белладонны не только ломала оковы сдержанности, она также провоцировала вынести на свет скрываемые в глубине души стороны. Лицемерили все. В разном масштабе, с разной степенью осознанности. Далеко не каждый прятал внутри гниль, но и не каждый там всего-то чуть более резкий и честный, в том числе в желании пойти против общественного маразма.
К тому же, Белладонна боялась заводить друзей, потому что её пугала перспектива снова казнить кого-то близкого. И, с одной стороны, сближаться с Азалией, которая попалась на нарушении правил, было совершенно неразумно. С другой стороны, то, как она держалась с Порядком, – а Белладонна подслушала начало их первого разговора – внушило… Надежду?
«Я и сама не знаю, почему всё сложилось именно так. Если бы не тот случай, мы могли бы даже не заговорить друг с другом ни разу в итоге».
Обхватив себя за локти, Белладонна оперлась плечом о кристалл и направила взгляд куда-то мимо Рододендрона.
– Никому не нужна правда, – ответила она невпопад. – У одного за красивым фасадом скрыт пыльный пустой чулан, тогда как кто-то невзрачный оказывается жеодой. Однако если это вскрыть, можно обнаружить, что лучше никому не стало. Ни тебе, ни другому. Просто так правду с поверхности не убирают.
– И как это связано с вопросом о дружбе?
– Из правил бывают исключения. Иногда находишь жеоду, а та и рада расколоться. Но не перед каждым. Быть этим не каждым – дорогого стоит. Как и обнаружить внутри то, чего тебе, как оказалось, не хватало. А сочетать, знаешь ли, можно многое, если найти подходящий для конкретного случая способ. Не будь осторожность частью твоей сути, смог бы сам в этом убедиться. – Оттолкнувшись от кристалла, Белладонна подошла к Рододендрону и положила руку на плечо. – Уходи, если насмотрелся. Здесь ничего хорошего не вершат.