Самая яркая звезда на небе
Шрифт:
— Знаю что, мой лорд?
Том поднял палочку:
— Легилименс.
Абраксас квакнул и упал на колени, держась за голову. Норрис в ужасе ахнул. Том не обратил на них никакого внимания. Он больше не собирался испытывать удачу. Он порылся в воспоминаниях Абраксаса с Вальбургой, убедившись, что тот не принимал никакого участия. Было совершенно очевидно, что мальчик ничего не знал о её планах, но Том познал всю глубину его ярости. Он обвинял Тома во всём, что случилось с Вальбургой, и упрекал в том, что он бросил
Он вырвался из разума Абраксаса и сложил палочку в карман:
— Думаю, вы оба прекрасно знаете, что именно произошло, — сказал он, переводя взгляд с одного мальчика на другого. — Считайте, это предупреждение. Не доёбывайтесь до неё. И не доёбывайтесь до меня.
Том распахнул сундук, взял несколько вещей, за которыми пришёл, и покинул комнату.
Вскоре он наткнулся на Райнхардта, который лишь раз взглянул на Тома и сказал:
— Ты убил её, — это не было вопросом.
— Я застукал её за попыткой убить Гермиону.
— Понятно, — Райнхардт кивнул, будто это было абсолютно целесообразно. Они продолжили общаться дальше, будто ничего не произошло, и больше никогда об этом не разговаривали.
Гермиона, может, никогда его за это не простит, за то, что она окаменела из-за него, за то, что он обманул её и сохранил жизнь василиску, но она не была мертва. Маленькие радости. Он подозревал, что смерть Вальбурги может стать камнем преткновения между ними, но его действия были оправданы. Вальбурга пыталась убить её.
Окаменение Гермионы выиграло ему немного времени. Будет ли его достаточно? Мадам Блейни сказала ему, что мандрагоры будут готовы примерно через четыре недели. Каждая секунда на счету.
Том рвался вперёд в надежде, что следующая прочитанная книга раскроет ему секреты, которые он искал. Он обложился стопками книг, будто стеной между собой и остальным миром.
Только ещё одну…
Он перелистывал страницы книги под названием «Руны и ритуалы». Его глаза уже едва могли разобрать слова.
Следующая. Должно быть в ней.
Он писал конспект по информации, прочитанной в «Связи душ».
Следующая…
Прошла первая неделя. Том перестал есть. Его не пускали в больничное крыло всю неделю из-за расследования. Это доводило его до грани.
На вторую неделю он успешно связывал души умирающих животных с предметами. Но предметы разлагались, отчего души становились нестабильными. Они не могли за них удержаться. Он их терял. Это не был фрагмент, который он пытался поймать, как крестраж, ему нужна была вся душа целиком. Он испробовал комбинацию разных рун, чтобы отсрочить начало разложения, но это было слишком рискованно. Хоть в теории это и работало, ему требовалась идеальная синхронизация времени, чтобы произвести перенос. Если он сделает хоть одну ошибку, душа Гермионы будет потеряна навсегда.
Может
Том подумал над этим, а потом углубился в исследование.
Неделя приближалась к концу. Он не мог сосредоточиться ни на чём, кроме поиска решения. Дни пролетали, а мандрагоры взрослели. Профессор травологии упомянул, что у них начало проходить акне, и они стали часто закатывать вечеринки.
— Вскоре они начнут обжиматься в горшках друг друга. Тогда они будут готовы, — с энтузиазмом заявил профессор Бири. Том знал, что это значит. Время истекало.
Ему нужно больше времени! В этом был весь смысл её окаменения! А теперь его было недостаточно!
Он перестал спать. Забросил свои обязанности старосты. К счастью, он был на голову лучше своих товарищей. Ему требовалось прилагать ничтожно мало усилий для школьной работы и высших баллов.
Поначалу её друзья из Гриффиндора пытались помочь, но их присутствие замедляло его бешеный темп. Они тормозили прогресс. Мешали ему. Поэтому он сказал им, прямо говоря, «пойти на хуй». Ему неважно, что они делали, если только не донимали его.
Все знали, чем он занимается. Некоторые наблюдали за ним с интересом. Другие смотрели на него с жалостью.
Том ненавидел их жалость. Безуспешность не вариант. Он верил, что у любой задачи есть решение, каким бы оно ни было сложным.
По мере прохождения времени он заметил, что выражения их лиц меняются. Теперь они считали его сумасшедшим.
Может, они правы. Том чувствовал, как теряет рассудок. Его разум качался над пропастью. Чем больше он пытался ухватиться за реальность, тем больше она ускользала сквозь его пальцы, как песок. Он был одержим. Зациклен.
Он продолжал работу, не обращая внимания на взгляды профессоров и других учеников. Они оставили его наедине с собой.
Райнхардт оставался бесстрастным, используя свою чудесную способность понимать, когда нужно говорить, а когда молчать. В эти дни он редко разговаривал с Томом, но иногда появлялся. Изредка по вечерам, когда Том перебирал ингредиенты для зелий в подземельях или перелистывал бесконечные стеллажи книг в библиотеке, он выходил из ступора и видел, что Рейнхард сидит там и молча составляет Тому компанию.
Когда он прибыл? Как долго он здесь? Для Тома необычно настолько не замечать окружающей обстановки. До того, как он погрузился в решимость спасти свою ведьму, он всегда был настороже, наблюдал, слушал. Именно так он изучал всех его окружавших. Он реагировал и отвечал на то, что заметит.
Уже нет.
Его С.О.В. начались, а он даже этого не понял. Он прошёл их на автопилоте. Он не переживал о результатах. Том был уверен, что всё прошло хорошо, хоть он и не занимался.
Гермиона взбесится, когда выяснит, что пропустила их. Если у неё будет шанс это узнать.