Самая яркая звезда на небе
Шрифт:
— Нет, Том? Что…
— Я должен был быть могущественным. Управлять этой страной. Меня должны были бояться и уважать. А теперь я вынужден нянчиться с тобой, — злобно ухмыльнулся он.
— Почему ты это делаешь! — закричала она, слёзы покатились по её щекам. Она чувствовала их на своих губах.
— Почему ты борешься! Тебе здесь не рады! Почему ты не можешь сделать миру одолжение и не умереть, в конце концов?!
— ПРЕКРАТИ!
Том исчез. Будто его там никогда не было.
Ещё одна галлюцинация. С каждым днём они становились всё
Единственное, что сдерживало её галлюцинации, — зелье сна без сновидений, но тогда её одолевала боль.
Ей ни за что не вырваться.
Её тело не сможет этого пережить. Остальные жертвы этого проклятья превозмогали или сдавались? Выбирали всё закончить… Она видела в этом привлекательность. Это была соблазнительная мысль.
Возле неё разговаривали люди. Она не могла разобрать их голосов. Агония затопляла всё вокруг. Она больше не хотела дышать. Она может просто перестать дышать?
— Гермиона… — ещё одна галлюцинация. Точно она. Его голос эхом отражался в отдалении.
Она чувствовала, как тёплые пальцы Тома гладят её по щеке. Теперь видения её и трогают? Они могут причинить ей боль?
Она не могла посмотреть на него. Его лицо всегда становилось жестоким. По мере усиления проклятья от использования зрения становилось хуже. Какое это вообще теперь имеет значение? Если станет хуже, то всё просто быстрее закончится.
В воздухе раздалось шипение.
— Гермиона… — он прикоснулся к её руке. Тепло проникло в её кожу и приласкало её душу. Его запах прорвался сквозь туман и накрыл её с головой. Это не было больно.
Она снова услышала шипение. Койка покачнулась. Она чувствовала, как его губы прижались к её лбу. Она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала хоть что-то, кроме нестерпимой боли. От этой нежности ей хотелось заплакать.
Это было реально. Должно быть. Галлюцинации никогда не вели себя с ней так мягко.
Ей так не хотелось бросать его. Что с ним будет? Вернётся ли он на свой путь к власти? Найдёт ли он новую девушку, чтобы проводить с ней ночи?
— Гермиона, открой глаза, — его губы вновь прижались к её коже.
Его рука держала её. Она уже много дней не открывала глаз. Ей нестерпимо хотелось увидеть его в последний раз.
— Открой глаза, моя львица.
Она промычала в знак того, что поняла, но это было скорее сдавленным стоном.
— Я здесь. Просто дай мне посмотреть в твои глаза.
Она открыла глаза. Их заполнил свет, ослепив её.
Когда её зрение прояснилось, увидела она не Тома. Последнее, что она запомнила — большой жёлтый глаз, смотрящий на неё из отражения ручного зеркала.
========== 40: Мольба ==========
Комментарий к 40: Мольба
обложка автора к главе:
https://64.media.tumblr.com/30ce29870ceda114491bce3f59e8b734/382d8e8c88bff3c6-39/s2048x3072/69cded7e0b6b722f7ff6f15fc103e178abb3d98e.pnj
—
— Но Блэки же не потомки Слизерина?
— Может, поэтому она исчезла. Не смогла совладать с монстром!
— Думаешь, монстр Слизерина убил её?
— Либо это, либо она подумала, что её могут поймать, и сбежала.
Том перестал слушать. Он слышал подобные сплетни уже несколько дней. Шёпот наполнял коридоры, а Большой зал рокотал от напряжения. В конечном итоге они достигли консенсуса: Вальбурга испарилась после того, как напала на Гермиону Грейнджер.
Статус жизни Вальбурги оставался предметом споров. Некоторые предположили, что монстр Слизерина убил её, потому что она не была законной наследницей. Другие считали, что она убежала из-за страха последствий своих действий. Семейство Блэк прибыло и устроило скандал из-за пропажи своей дочери. Слухи ужаснули их. Профессору Диппету нечего было сказать без тела.
Том ожидал, что ученики испугаются, будут переживать, что они следующие. Он думал, что школа усилит правила и добавит больше ограничений. К его удивлению, этого не произошло. Окаменение Гермионы с исчезновением Вальбурги привело к тому, что её обвинили в том, что она наследница Слизерина. Люди решили, что без Вальбурги нападения прекратятся.
Тому хотелось закатить от этого глаза. У Вальбурги не было никаких знаний о Тайной комнате. Она ни слова не могла сказать на парселтанге, чтобы открыть вход. Это было просто смехотворно. Но Том позволил слухам распространяться. Самое важное, что никто не подозревал его. Он быстро разобрался с трупом Вальбурги. Он сказал василиску, что она может сделать всё, что захочет, с телом. Она взяла его и перенесла в Комнату.
Наблюдая, как василиск ускользает прочь, он не мог перестать думать о том, что недооценил Вальбургу Блэк. Том не был так горд, чтобы отрицать, что она провела исследование и произвела довольно мощную магию. Это заставило его пересмотреть всех окружающих его, оценить их умения и недостатки в новом свете. Ему нужно быть более подготовленным в будущем. Гермиона была его слабостью. Это он знал. И всё же он не был готов отказаться от неё. Она всегда может стать мишенью.
Том никогда не обсуждал, что произошло, со своими друзьями, но они знали. Когда он подошёл к спальне следующим вечером, он встретился с разъярённым и нетипично молчаливым Абраксасом:
— Что ты сделал? — спросил он. Норрис сидел на его кровати, наблюдая за происходящим с кротким выражением лица.
Том моргнул, глядя на блондина. Абраксас, может, и идиот в своём противостоянии Тому, но он у него хорошие отметки. Он впитывал всю тёмную магию, которой обучил его Том. А ещё у него были связи в важных местах благодаря его семье. Он в состоянии выучить могущественные заклинания…
Том сузил глаза:
— Что ты знаешь? — спросил он.
Абраксас выглядел обеспокоенным: