Самоидентификация
Шрифт:
– Она свалила с подругами. Я был не против. У нее какие-то… психологические трудности. Временно. Не парься.
Аккуратно показывает на ложу слева. Улыбается мне с каким-то намеком. Изображаю явное непонимание.
– Азиатка, - говорит и прикладывает кулак ко рту, языком толкаясь в щеку изнутри. – Супер. Третий месяц как. Не надоедает.
– Как зовут?
– Ван Линг. Типа приезжая студентка. Из приличной семьи. То есть, никакого китайского треша.
– Ясно.
– Познакомить?
– Обойдусь.
– Да ладно тебе, - немного
– Пойду потанцую, - говорю; действительно, иду на танцпол.
Публика неистовствует. Ди-джей действительно хорош, и его приемчики с отключением низких частот, всякими флэнджерами и еще чем-то, в чем я не так силен, как хотелось бы, здорово качают.
– Человек-уныние!
Откликаюсь. Димка тоже здесь, хотя при входе мы не встретились. Машу рукой в ответ. Качаю головой и пританцовываю. Не потому, что надо. Меня действительно прет. Сейчас существует только этот клуб, говорю себе. Сейчас нет ничего снаружи. И все круто, говорю себе. Все лучше, чем вчера и, возможно, чем будет завтра. И я уже знаю, какой сегодня день. Это круто.
Нахожу знакомого, у которого есть в запасе кокс, но много не втягиваю. Тем не менее, лазеры становятся теплее, лампы ярче, а музыка заставляет ощущать чистое, непорочное счастье.
Хлопаю изо всех сил, когда ди-джей завершает сет замедлением трека и фильтрацией звука. Мне кажется, я могу хлопать громче всех.
Сажусь в кресло, чтобы немного передохнуть. Закрываю глаза. Когда открываю, отчетливо вижу напротив, в другой ложе странного парня. В рубашке и брюках. В очках в черной пластиковой оправе. Он странно, задумчиво глядит в мою сторону. Но я не уверен, что это не кокс мне диктует, что на меня кто-то пялится.
К парню подходит пышная, но миловидная девушка. Нет, сиськи у нее – просто атас. Огромные. Кудрявые темные волосы. Его девушка? Они о чем-то болтают. Недолго. В конце концов, он улыбается, пожимает плечами, привстает и дает ей поцеловать себя в щеку. Она уходит. Снова закрываю глаза. Не могу так долго сидеть и смотрю туда же. Он явно изучает меня. Как сраного таракана под микроскопом.
Спустя минуту, подходит другая девушка. Крашеная блондинка. Невысокая и стройная. Садится и обнимает его. Недолго болтают, быстро целуются в губы и встают, чтобы уйти. Напоследок, он кидает мне прощальный взгляд, пожимает плечами и, мне кажется, вздыхает. Уходит. Я его знаю?
Он меня?
Ночью уезжаем в загородный дом Мика. Я, Вик с Машей, Алессио, Димка и четверо человек, которых я не знаю, но которых знает Мик – некто Костя, Армен, Лилия и девочка Саша. Саша очень трахабельна, сисяста и обладает пухлыми силиконовым губками. Но мне сейчас не до того. И мне кажется, что ее имеют на пару Костя и Армен. Субъективное ощущение.
Четырехэтажный особнячок. Меня накрывает уныние. Отказываюсь от порошка, который предлагает всем желающим Алессио.
Бассейн, накрытый управляемой крышей, вызывает у меня прилив энергии, и я раздеваюсь, прыгаю
В огромной комнате играет какой-то хип-хоп. И в дом заваливаются еще несколько человек, некоторых из которых я знаю.
Джонни – мой знакомый из универа, на курс старше, - рассказывает, что в Америке какое-то время назад какая-то телка впала в кому через час после операции по увеличению груди. Что, говорят, она вышла из нее, но уже год не может ходить и говорить, ей требуется постоянный уход. Как за паралитиком. Вот и увеличила сиськи. Все сообща согласно кивают, повторяя «дура». Я тоже киваю, потому что согласен. Катя хочет поставить силикон. Морщусь. Это нереально.
Что это?
Не могу ответить себе. Отпиваю еще пива. Пытаюсь понять, как оно вообще оказалось у меня в руке. Ведь я не пью пиво.
На столах рассыпается кокс. Смех, разговоры. Кто-то уходит наверх, в комнаты дома Мика. Из ближайших со временем начинают доноситься крики и стоны. Смеюсь, как больной. Втягиваю «пыль».
Димка говорит, у меня усталый вид. Говорит, Мик – мудак, но хату подогнал вовремя.
Армен пожимает руку и предлагает пойти жахнуть втроем девочку Сашу. Представляю ее силиконовые губы с потеками спермы. Говорю, что не в настроении.
Делаю что-то еще час. Или два.
Кто-то треплет меня за волосы.
Какая-то девка говорит, что у меня тачка что надо. Говорю, что это не моя. Это ведь не моя тачка!
Играет что-то…
«…act right, act right, money don’t fold if it ain’t right…»
Проливаю шампанское на спину раздетой блондинки около бассейна.
Мик проходит мимо. Я ору, что он загружен. Что он мудак. Он махает рукой и садится рядом. Говорит, что сейчас приедет Наташа…
Наташа?
– Че-за-На-та-ша?
Махает рукой. Говорит, это с бухты-барахты. Говорит, надо увезти какую-то Линг… или Кунилинг… куда?
Я при чем?
Не слушаю его, и он уходит.
Пытаюсь всосать дорожку с ягодицы другой голой телки.
Другой?
Мне кажется, она пукает, и я толкаю ее в воду.
Смеюсь. Ору.
Засыпаю на чем-то мягком и нежном.
Не знаю, почему я дома.
С того момента, как я встал со сдутого резинового баллона, в мое сознание вызывается только момент, когда я бью наотмашь телку, которая визжит что-то на меня. Я ору «Сука! Ненавижу!» и падаю, но не засыпаю.
Дальше – туман.
Голова – ядерный котел.
Открываю встроенный холодильник. Круто, что он есть в комнате. С трудом, безумными усилиями открываю бутылку охлажденного «Дом Периньон Розе Винтаж» и отпиваю так много, как могу.
Мир принимает явные очертания, перестает быть колким сухим комком из цветов и тихих гудений.
Мне страшно от мысли о том, какими могут быть звуки там, за окном.
Спустя какое-то время я обнаруживаю в прихожей мобильник. Как ни странно, даже свой. И это уже круто. Сегодня удачный день, мне кажется.