Самолёт по имени Серёжка
Шрифт:
– Хотя, конечно, бывают и придуманные Пространства.
– Вот видишь!
– Да... Есть люди... выстраиватели таких Пространств.
Он так и сказал - не "строители", а "выстраиватели". И мне почему-то неуютно сделалось. А Сережка - дальше:
– Ромка, они ведь всякие, эти люди. И придумывают всякое...
– Какое "всякое"?
– Вранье, например... Притворится человек хорошим, а сам все время врет. И вокруг него целое пространство... обманное.
– Ты... это про Евгения Львовича,
Сережка сел на скрипучей раскладушке.
– Ромка... это не мое дело, я понимаю. Но вот он женится на твоей маме...
– Ну и что?
– Если не хочешь слушать, скажи.
– Нет, говори!– Я тоже сел.
– Он женится, а потом разведется... И сразу: "Размениваем квартиру! На две части!" Ему ваша жилплощадь нужна, вот и все!
Я даже задохнулся! Конечно, Евгений Львович и Сережка не терпят друг друга, но додуматься до такого!..
– Ты... что, из провала свалился, да? Он любит маму!
– А если любит...
– Что? Говори!
– Я не знаю, Ромка... Получается, будто я шпион и доносчик. А если не скажу - тогда будто тебя предал...
– Что случилось-то?! Не тяни резину!
– Наверно, не надо было мозги тебе пудрить с этой двойной звездой. Надо было, чтобы ты сам увидел. А я испугался...
– Чего испугался?
– Что ты заметишь... Ромка, если человек на ночном дежурстве, почему тогда гуляет с какой-то теткой?
Я сдержал всякие вскрики и расспросы. Помолчал. Подумал.
– Ну и что?.. Сережка, может, он просто сотрудницу с кафедры домой провожал. Потому что поздно и она боится...
– Ага, провожал...– У Сережки прорезались какие-то злые, "уличные" нотки.– А на фига тогда лапать и целовать?.. А как услышал меня - сразу за угол... Может, думаешь, что я его не узнал, перепутал? Или вру?
Я понимал, что он не врет. И не знал, что сказать.
– Сережка, да ну его к черту. Давай спать.
ЗОЛОТЫЕ СЕРЕЖКИ
Мне и в самом деле стало наплевать на этого человека. На Евгения Львовича. Но я ни разу не подал вида, хватило ума. Только в шахматы с ним играл реже и разговаривал меньше. Он поглядывал виновато, но с вопросами не лез. Наверно, думал, что я обижен за Сережку.
И жизнь шла по-прежнему. И дождались мы приезда мамы.
Вот туту, в этот день, стало мне скверно. Когда я увидел, как он ходит вокруг нее - этакий влюбленный джентльмен.
Притворяется ведь гад, что влюбленный.
Но маме ничего сказать я не мог. Не решался.
Мама сперва расцеловала меня, потом отругала, но шутя.
– А где твой сообщник? Боится нос показать? Ладно уж, не буду я его за уши драть...
– Он обещал вечером зайти...
А вечером, около шести, когда я ждал Сережку. Опять появился Евгений Львович. И мама - сразу ко мне:
–
"Он-то придет, - подумал я.– А вот тебе-то никуда не надо бы ходить с этим". Но только молча кивнул.
Из своей комнаты я слышал, как о чем-то они весело спорят. Смеются. А потом:
– Рома! Ты случайно не знаешь, где мои золотые сережки? Хочу надеть.
Я знал, конечно. С собой их мама не брала, оставила в ящике с документами.
– Там, где всегда.
– В том-то и дело, что нет. Я все обшарила...
Я на своих колесах протиснулся в мамину комнату.
– Недавно их видел, когда деньги брал... Пусти-ка...– Я сам перетряхнул все бумаги. И чувствовал, как мама и Евгений Львович смотрят мне в спину.
– Рома...– Голос у мамы стал какой-то ненастоящий.– А как ты думаешь... никто посторонний не мог их взять?
– Кто?! Тетя Надя, что ли?
– Ну уж, разумеется, не тетя Надя.
Туту мне - как горячая оплеуха, аж в ушах зазвенело. Все понял! Рывком я развернул кресло. К Евгению Львовичу.
– Вы что же! Думаете на Сережу?!
– Рома, я ничего не хочу сказать... Но есть моменты, когда выводы напрашиваются сами собой. Логика событий...
– Мама! Да Сережка даже не смотрел никогда, как я деньги достаю! Он даже не знает, где ключ от ящика лежит!
"Фу ты, как беспомощно! Стыдно!" Ключ от квартиры, где деньги лежат!" Будто поганый анекдот! Такое - про Сережку!
Евгений Львович - лысоватый, но прямой, в белой рубашке, стоял у стула с висящими на спинке пиджаком. Повязывал галстук (мама его только что выгладила). Смотрел сочувственно:
– Рома, но вы же утверждали, что у вашего друга есть отмычка на все случаи жизни.
Вот он как повернул мою глупую откровенность!
– А вы... вы зато знали, где ключ от ящика! Я сам показал!
– Роман! Получишь затрещину!
– Хоть сто! Пожалуйста!.. Сережка правильно скала: вокруг него... вот этого... пространство вранья!
– Извинись сию же минуту!– Мама побелела.
– Ира... Ирина Григорьевна, подождите. Будем объективны. Рома вправе защищать своего друга, а я... что же, здесь тоже есть логика: я действительно знал, где ключ от ящика.
– Евгений Львович! Ну хоть вы-то не ведите себя как мальчишка!
– Почему же, Ирина Григорьевна! Есть смысл общаться на равных. Что я должен делать? Вот мои карманы!– Он хлопнул по пиджаку на стуле.– Если я присвоил драгоценность, то наверняка не успел еще спрятать ее в тайнике!