Самый лучший пионер
Шрифт:
— Жаль, а то скучно здесь. Щас постою, подышу воздухом и пойду с «ровесниками» общаться, — Добавил в голос иронии, имея ввиду совсем мелких гостей санатория.
— Меня Соня зовут, — Буркнула она.
— А меня — Сережа, — Представился я в ответ: — Жвачку будешь?
— Не буду! — Гордо отказалась она.
Какая похвальная сила воли!
— Жаль, засохнет теперь, — Грустно вздохнул я и доверительно поведал: — У меня пломбы, много жевать нельзя! Не хочу выбрасывать.
— Ну если все равно выбросишь, тогда давай! — Позволила она себя уговорить.
Угостил
— А сколько тебе лет?
— Тридцатого августа исполнится семнадцать! — Важно ответила она и спросила в ответ: — А тебе?
— А мне тридцатого августа — тринадцать! — Не стал я врать.
Девушка захихикала:
— И вправду маленький!
— Ладно, пока! — Сымитировал я обиду и начал уходить.
— Извини! — Скука в Соне победила нежелание тратить время на малолетку: — Ты выглядишь старше! — Отвесила мне комплимент.
— А ты откуда? — Опершись на ограждение, спросил я.
— А ты? — Спросила она в ответ: — А то я скажу, и ты так же скажешь — как с тридцатым сентября!
— Думаешь вру? — Расстроился я.
— Врешь! — Уверенно кивнула она.
— А если нет?
— А если нет… — Она задумалась: — Я угощу тебя водой с сиропом! — Выбрала себе штраф.
— Идет! — Согласился я и принес из палаты свидетельство о рождении.
— Андропов?! — Начисто проигнорировала она дату.
— Просто однофамильцы, — Покачал я головой.
— И вправду тридцатого! — Со вздохом признала она мою правоту.
— Пошли газировку пить! — Решил я обналичить выигрыш.
Соня вспыхнула щечками и призналась:
— У меня денег нет, все у папы, а он в город ушел!
— Тогда завтра ты угощаешь! — Заявил я, мы разулись, и через мою палату…
— А ты с мамой приехал, да?
— С ней. Тоже в город пошла.
— А это у тебя машинка? Ты умеешь?
— Умею! — Подтвердил я, убирая документ на место.
— А что это будет? Это для школы? — Пошуршала она листочками.
— Повесть будет, про войну, — Приоткрыв завесу тайны, выгреб из тумбочки мелочи.
— Вот зачем ты с тетрадкой по санаторию бегал! — Сложила она два и два.
— А ты что, за мной шпионила? — Подколол я ее.
Полыхнув щечками, девушка отвергла обвинение:
— Вот еще!
Обувшись у двери — надел кеды — по коридорам отправились к выходу.
— А кем у тебя мама работает?
— Швеей! — Гордо ответил я: — Передовица текстильной промышленности! А у тебя?
— Дояркой! — Не менее гордо поведала она, немного подумала и добавила: — Передовица сельского хозяйства!
— А папа? — Спросил я.
Уже не комплексующая девушка — классово близкий же, из рабочей семьи — ответила:
— А он — председатель колхоза!
— Передовика? — Уточнил я.
— А как же! — Посмотрела она с видом «это же очевидно!».
— Это хорошо, кормить народ — это очень благородно! — Выдал я ее родителям комплимент: — Это твоего папу лошадь лягнула? — Показал себе на лоб.
— На себе не показывай! — Суеверно одернула меня деревенская девушка и
— Нету папы, — Развел руками.
— Как так? А в докумен… — Осеклась, смутилась и извинилась: — Прости!
— Вообще про это не переживай! — Улыбнулся я: — У меня зато мама очень хорошая!
— Это здорово! — Улыбнулась она в ответ, и мы пошли гулять по территории санатория.
Глава 9
С Соней мы гуляли уже неделю, и девушка начала общаться гораздо живее, чем в нашу первую встречу. Конкретно сегодня мы сидели на скамейке в санаторском парке и поедали мармелад. На Соне — платье аж из ГДР (сама сказала) и югославские туфельки. Она у нас вообще вся в импорте, причем частично — с чужого плеча, потому что председателя с дочкой «в люди» провожали всей деревней.
— И вовсе тут ничего смешного нет! — Надулась девушка.
— Конечно нет! — Покачал я головой: — А улыбаюсь я потому, что такая забота и взаимовыручка — это трогательно!
Рассказывала девушка и о грустных периодах своей жизни:
— У нас корова теленка родила, мы его Кузей назвали. Смешной был, головастенький, и ножки тоненькие! — Улыбка с ее лица стерлась: — А потом Хрущев приказал скотину забивать, и не стало у нас Кузи. Настоящий урод, все в стране сломал! — Поделилась своими (родительскими) соображениями о деятельности предыдущего генсека и перешла к нынешнему: — Зато при Брежневе хорошо стало! — Просветлела девушка: — И корову держать обратно разрешили, и зарплаты повысили, и маме путевку вот дали! — Хихикнула: — А тут папу Рыжик лягнул, она и говорит, езжай мол, лечи свою голову дурную!
Посмеялись, и я перевел тему:
— А ты знала, что люди умеют делать одежду из нефти?
— Опять выдумываешь! — Фыркнула Соня.
— Вовсе нет! — Покачал я головой и погладил обтянутую капроном колготок коленку девушки: — Вот видишь капрон…
— Лапать не разрешала! — Хлопнула она меня по ладошке.
Не прокатило!
— Больно оно мне надо!
Моя хилая отмазка вызвала у Сони лишь ехидную усмешку.
— Просто капрон как раз из нефти и делают!
— Да быть не может! — Фыркнула она.
— А вот и да!
— А вот и нет!
— А вот и да!
— А вот и нет!
— А давай у мамы моей спросим! — Предложил я: — Она точно знает, что одежду умеют делать из нефти!
— Да как ты из нефти одежду сделаешь, глупый? — Постучала она себя кулачком по лбу: — Она же жидкая и вонючая!
— Цепочкой химических реакций! — В очередной раз ответил я: — Ну что, спорим?
— А твоя мама все равно за тебя будет! — Предъявила она убойный комплимент.
— Тут на третьем этаже доктор химических наук живет, — Предложил я другую кандидатуру.