Самый желанный герцог
Шрифт:
– Но разве это не романтично? Я слышала, что он увез ее в свое поместье и не позволял ей уехать до тех пор, пока она не пообещала выйти за него замуж.
Я должен был убить эту тощую суку, когда у меня был шанс!
До тех пор, пока Вульф не почувствовал на своем плече тяжелую руку лакея, он не осознавал, что прорычал эти злые слова вслух.
– Сэр, думаю, что вам лучше двигаться дальше.
Вульф обнаружил, что его поворачивают силой. Лакей – черт, он выглядел больше как телохранитель, чем как простой слуга – твердо стоял между Вульфом и шокированными взглядами двух леди. Двух очень богатых,
Как это могло случиться? Когда он оставил этот мир несколько дней назад, эта невеста Иденкорта с лошадиным лицом была разоблачена как мошенница! А сейчас она получила наследство? Вульф зашагал к ближайшему мальчику, продающему газеты, который связывал последние непроданные за этот день листы.
Вульф оттолкнул парнишку в сторону и схватил лист со сплетнями.
– Ой! Это стоит фартинг!
Вульф обратил всю силу своей ярости на сопливого червяка. Парень побледнел и попятился от красных, безумных глаз Вульфа и быстро перекрестился, отгоняя зло.
Вульф проигнорировал его, разрывая газету от нетерпения прочитать ее. Сообщение было там, в колонке «Голоса Общества».
«Если герцог и герцогиня Иденкорт ранее не были самой удачливой парой во всей Англии, уже обладая благословением красивой внешности и настоящей любви, то тогда они, несомненно, являются ею сейчас. Герцогиня, как оказалось, является счастливой победительницей очаровательного соревнования между ней и ее прекрасными кузинами, которые сейчас обе замужем за братьями Брукхейвен, самим маркизом и его братом лордом Рафаэлем Марбруком. Леди Иденкорт унаследовала огромное состояние из-за того, что вышла замуж за своего герцога. Теперь ваш Голос Общества задумался над тем, не станет ли это последней модой в наследственных делах – наследство отходит тому, кто сделает самую лучшую партию из всех!»
Ушло. Испарилось. Высосано этим скачущим герцогом и останками его всепоглощающего поместья.
Руки Вульфа снова начали дрожать. В этот раз паника и страх почти заглушили ярость. Его разыскивали люди – люди, которые в это мгновение уже знают, что у него не осталось никакой надежды, даже его пустякового гонорара.
О, черт. Его внутренности обратились в лед от этих воспоминаний. Вульф месяцами сдерживал своих кредиторов рассказами о богатстве, причитающемся ему из траста Пикеринга. В большинстве случаев он лгал, но все вспоминали, как разбогател старый Хэмиш. Вульф с комфортной развязностью разбрасывался этим именем, смакуя уважение, появлявшееся в глазах всякого, кто слышал о том, что он является душеприказчиком такого богатства.
Не имеет значения, что это Стикли был…
Стикли.
Вульф прижал ладони обеих рук к пульсирующему лбу. Существует кое-что, что ему нужно вспомнить о Стикли…
Это то, чего ожидал бы от меня мой отец.
Ага. Да.
Вульф сделал затяжной, дрожащий вдох. На мгновение он был в опасном положении. Он подумал, что ему придется сбежать в Вест-Индию, или, Боже упаси, в Америку.
Но тут, как всегда, рядом оказался Стикли, такой же надежный и полезный, как железная
Вульф улыбнулся, в первый раз на его памяти мысли с любовью остановились на Стикли.
Его партнер и в самом деле был замечательным парнем. Вульф почти сожалел, что ему придется его убить.
Несколько часов спустя мистер Вульф смотрел в дуло очень большой, очень черной охотничьей винтовки, которая совершенно идеально нацеленная находилась в руках его бывшего партнера, мистера Стикли.
– Я бы на твоем месте опустил этот маленький глупый пистолет, Вульф, – произнес Стикли с гораздо большим фатовством, чем Вульф ожидал от него. – Я тебя превзошел.
Вульф быстро рассчитал свои шансы убить Стикли до того, как убьют его самого. Чертовски обидно то, что винтовки стреляют намного лучше, чем пистолеты! Пистолеты вечно дают осечки, а если приходится стрелять издалека, то они еще и мучительно неточны.
Решив еще пожить, чтобы продолжить сражение, Вульф наклонился, собираясь положить пистолет на пол. Винтовка оставалась нацеленной на него еще в течение нескольких долгих мгновений.
– В чем цель этого акта насилия?
Акт насилия. Это действовало Вульфу на нервы. Чопорный язык маленького идиота резал ухо Вульфа, словно пила.
– Я сожалею, Стикли, старик. – Извиняйся. Падай на колени.
Убеждай вкрадчивого маленького ублюдка, чтобы он потерял бдительность. Затем убей его и взломай сейф.
Это был дьявольский план.
Не такой хороший, как тот, что не включал вооруженного и готового к встрече с ним Стикли, но нищие не могут выбирать.
– Я не хотел причинять кому-либо вред, – умоляюще произнес Вульф. О, как я хочу причинить тебе вред. Он развел руки в стороны, чтобы продемонстрировать свою беспомощность, и сделал шаг вперед. Ему нужно добраться до Стика. Вероятно, он сможет вырвать у меньшего мужчины винтовку, если ему это понадобиться.
А затем Вульф превратит лицо этого маленького ублюдка в месиво. Когда найдут тело, он уже успеет позаботиться о том, чтобы это несчастье обратилось для него в счастье при помощи Лондонского банка.
Стикли, кажется, купился на это. Он слегка опустил винтовку.
– Ты сказал, что не собираешься причинять вреда ни мисс Блейк, ни герцогу.
Вульф пожал плечами.
– А разве им причинен вред? Вынужден напомнить, что это я заработал на этом похищении разбитый нос! А герцог к тому же вышел победителем в драке в переулке в тот день! Похищение Брукхейвена ни к чему не привело, я же никогда лично и пальцем не касался леди Брукхейвен. Я просто поощрял безумное увлечение Баскина. – Пока он говорил, Вульф потихоньку приближался, по одному дюйму на каждом слове. Затем он прыгнул за винтовкой.
Вот так.
Мощным рывком он выхватил оружие у Стикли, а затем быстро перевернул его, чтобы направить на бывшего партнера.
– Ха! Теперь ты покойник, маленький идиот!
Свет лампы осветил прежде темную комнату.
– Нет, он не покойник, – произнес приятный голос.
Вульф обернулся, чтобы увидеть целую аудиторию – черт побери! – свидетелей. В комнате стояли герцог Иденкорт, маркиз Брукхейвен и этот, в прямом смысле этого слова, ублюдок, лорд Рафаэль Марбрук.