Сандро, не плачь!
Шрифт:
— Дурак, — обиделась Кетеван, бледнея на глазах. Развернулась, чтобы уйти, но он уже опомнился и ужаснулся тому, что сказал. Сделал быстрый шаг, преграждая ей дорогу, и притиснул девушку к стене. Жёстко, почти грубо. Она затихла и смотрела на него испуганно. Он взволнованно дышал, не отрывая взгляда от её губ. “Поцеловать… надо сейчас же её поцеловать”, - стучало у него в висках, но он всё не решался. Хотя знал, интуитивно чувствовал, что если захочет и сделает это — она не оттолкнёт его в данный момент. А впрочем, плевать. Если бы он действительно решился поцеловать её, ему было бы абсолютно всё равно, даже если бы она сопротивлялась
…Он не стал этого делать. Отступил назад, выпуская Кетеван из захвата, и понял, что силы его совершенно оставили.
— Чего ты хочешь от меня, Кети? — выдохнул он с отчаянием, привалившись спиной к стене, медленно опустился на корточки и прикрыл в изнеможении глаза. — Ты же видишь, ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Зачем ты меня приручила? К чему все эти игры? Взгляды? Прикосновения и объятия? Подарки?! — он изо всех сил сдерживался, боясь позорно разрыдаться, как малый ребёнок. Вот тогда действительно получится самый настоящий “швило”…
— Если ты и в самом деле видишь во мне просто друга… то отпусти меня, пожалуйста. Не давай надежды. Не режь по живому…
Она аккуратно присела на корточки с ним рядом и осторожно провела ладонями по его щекам.
— Сандро…
Белецкий открыл глаза.
— Я так больше не могу… — прошептал он.
— Я не хотела, чтобы так вышло, — пролепетала она растерянно и виновато, с болью всматриваясь в его синие глаза, потемневшие от долго сдерживаемых, так и не пролитых слёз. — Я… совсем запуталась.
— Запуталась? — переспросил он.
— Да, я… я не знаю, что к тебе чувствую. Я люблю Аслана, но… ты мне тоже нравишься… правда… — выдохнула она. Ресницы её задрожали. — И меня это пугает. Я понимаю, что не должна… что это неправильно…
— Почему — неправильно? — заорал он, меняясь в лице. — Да что здесь неправильного?! Тебя тянет ко мне, меня… ты и так в курсе, так в чём проблема?!
— В том, что я люблю Аслана, — внезапно разозлившись, тоже закричала она, испепеляя его гневным вглядом. — Люблю! Слышишь? Только его одного! И буду любить до самой смерти!!!
“Но я другому отдана, — я буду век ему верна”, — некстати всплыли у него в голове пушкинские строки.
— Ну и катись ты к дьяволу, — выдохнул Белецкий устало, поднимаясь. Он словно подвёл для себя некую условную черту. Поставил точку. И в голове, и в сердце была мертвенная пустота. Ледяная стылость.
Вот и поговорили…
Он не помнил, как добрёл до комнаты Жорки, нашёл там на кровати в груде верхней одежды, сваленной друг на друга, свою куртку, как спустился по лестнице и вышел в ночь…
Перед тем, как дверь общаги за ним захлопнулась, в спину выстрелили строки из песни “Агаты Кристи”:
— Но я устал, окончен бой, беру портвейн, иду домой. Окончен бой, зачах огонь и не осталось ничего…И правда. Ничего не осталось.
ЧАСТЬ 2
Запомни… а лучше выучи, как пароль:
грусть имеет предел, и любая боль
преодолима, лишь оттолкнись от дна.
Счастье случается, вера в него нужна!
И
к сердцу тому, что рядом с твоим молчит.
Сильные плачут, слабые только врут.
Помни, на каждый пряник всегда есть кнут.
Вместо "тянуть резину" — руби с плеча,
о близких и нужных людях умей молчать.
Друг может выстрелить в спину, а враг спасти,
если ты сделал выбор — тебе нести.
Время не лечит, если не хочешь сам,
даже у Бога оставлен любовью шрам.
Знай, что у каждого страха есть стоп-рычаг!
Мысли — твоя тюрьма, но и твой очаг.
Пустое даётся легче, но суть одна:
за важные в жизни вещи горька цена.
Не верь в бесконечность завтра, живи "сейчас",
да будет любая правда тебе в запас!
Ответы ищи в тишине, оставляя шум…
…и это последнее, что для тебя пишу…
2019 год, Москва
Определившийся номер был ему незнаком, однако, услышав в трубке хрипловатый и низкий женский голос, он даже не удивился. Словно знал это заранее.
— Здравствуй, Сандро, — волнуясь, произнесла собеседница. — Это Кетеван.
— Здравствуй, Кети, — откликнулся он после секундной заминки. — Я узнал.
— А, ну да, конечно, — она засмеялась коротким отрывистым смехом. — Наверное, больше никто из твоего круга общения не называет тебя "Сандро"…
— Не поэтому. Просто узнал. Голос у тебя не изменился.
— Приятно слышать, — ответила она. Повисла неловкая пауза.
— Как ты меня нашла? — поинтересовался наконец Белецкий. Она снова издала странный нервный смешок.
— Шутишь?! Да тебя каждая собака знает. Ты же у нас теперь… звезда.
— Я не в этом смысле. Кто дал тебе номер моего телефона?
— А что, это засекреченная информация? — Кетеван пыталась отшучиваться, но он понимал, что она тоже страшно волнуется. Как и он сам… Стараясь владеть своим голосом, он, тем не менее, так стиснул пальцами спинку дивана, что та аж заскрипела.
— И всё-таки? — с нажимом произнёс он.
— О, как всё серьёзно. Ты так оберегаешь своё личное пространство? Я тебя даже боюсь… Анжела, конечно, предупреждала, что ты стал довольно замкнутым и закрытым в последние годы, но чтобы настолько…
Всё ясно… Анжелка, его бывшая жена.
Белецкий прерывисто вздохнул.
— Я не знал, что вы с ней общаетесь. Ты давно в Москве?
— А с чего ты взял, что я в Москве?
— Номер московский определился.
— Ах да, точно… — она хихикнула, дивясь собственной глупости. — Со вчерашнего вечера.
Он молчал. Теперь Кетеван должна была объяснить, чем вызван её звонок, чего она, в конце концов, от него хочет. Но она как-то растерялась, замешкалась… Это было невыносимо.
— Зачем ты мне звонишь? — спросил он прямо.
— Зачем? — её обескуражил этот вопрос. — Я надеялась… я думала… ты что, не рад меня слышать?
— Рад? — он хмыкнул. — Кети, это немного не то слово. Я… просто в шоке. Потому и хочу узнать, зачем понадобился тебе двадцать лет спустя.
— Ты не допускаешь мысли о том, что я могла просто соскучиться? Вдруг меня внезапно накрыла ностальгия по годам учёбы, по Щуке… по нашей дружбе и по тебе.