Санктум
Шрифт:
А еще эта чудовищная разница в возрасте, перечеркивающая все мои мечты.
– У тебя есть семья? – спросила я, мой голос надломился.
Эдвард растерянно оглянулся, но я наклонила голову, чтобы спрятать неуместные, и совершенно необъяснимые, слезы.
– Да, - тихо ответил он.
– Жена? – грудь сдавило
– Нет, - он рассмеялся, - мне же всего семнадцать лет!
Ах, ну да. Я засмеялась вместе с ним. Дышать сразу стало легче.
– Братья? Сестры? – продолжала я допрос с пристрастием.
– Да, есть, - этого он не скрывал.
– И где они? – поинтересовалась я как можно равнодушнее. – Путешествуют вместе с тобой?
– Э… нет, - ответил Эдвард немного печально. – Мы живем раздельно.
– Родители?
Эдвард долго молчал, а затем тяжело вздохнул, прежде чем дать мне ответ, как будто подбирал правильные слова:
– Я… ушел из семьи, Белла. Примерно… четырнадцать лет назад мы жили в… маленьком городе. Затем мы уехали, потому что так было надо. Но я… я вернулся… у меня были незаконченные дела.
– Ты вернулся в город один, когда тебе было три, потому что у тебя были дела? – насмешливо произнесла я, и Эдвард захохотал. Да как! Таким веселым, беззаботным смехом, который я никогда еще не слышала ни у кого. Словно серебряные колокольчики пронзили высокие своды пещеры. Я была заворожена.
– Ну да, - наконец, ответил он, и снова рассмеялся, качая головой, а затем быстро глянул на меня с весельем в глазах.
– Я поймала тебя, - заметила я, улыбаясь и чувствуя, как напряжение исчезает из пространства между нами.
– Поймала, - согласился он, не раздумывая.
– Так сколько тебе лет? – я никак не могла угомониться, желая знать это точно.
– Какое это имеет значение, - не сдавался он.
Справа от нас за каменным монолитом послышался шум. Горная река бежала среди скал, и скоро мы увидели большую расщелину, которую Эдвард осветил фонарем. Примерно в трех метрах прямо из скалы бил бурный поток.
– Пресная, - сказал мне Эдвард, и я тотчас же почувствовала, как дико хочу пить.
– Давай, я помогу тебе, - Эдвард снял баллон и рюкзак, и за талию резко приподнял меня наверх, чтобы я вскарабкалась в расщелину. Я ахнула, испугавшись за собственные ребра, а Эдвард виновато пробормотал: - Извини, - разжимая руки, и я смогла, наконец, вдохнуть.
Расщелина была кривая и неудобная, а также скользкая и влажная, и края очень
– Теперь ты, - предложила я, с трудом разворачиваясь в узкой щели. Нам придется выбраться отсюда, и только после этого Эдвард пролезет к воде один.
Неудачно поставив ногу, я качнулась и стала падать спиной в поток. Это случилось очень быстро, и я даже не успела ахнуть… но в следующий миг пальцы Эдварда обвились вокруг моего запястья и дернули назад.
– Белла! – простонал он, и я уверена – закатил бы глаза, если бы не был так испуган. Его лицо оказалось слишком близко, когда он удерживал меня подле себя, будто боялся – если отпустит, я снова полечу назад. Его глаза буравили меня напряженно, а частое дыхание, такое сладкое, касалось моих губ.
В отличие от него, я испугаться не успела совсем. Напротив. Неожиданная близость наших лиц спровоцировала совсем другие чувства. Мысли, совершенно неуместные, заполнили мою больную голову. Сердце забилось очень сильно, когда я смущенно опустила глаза, мгновенно покраснев.
– Прости… - пробормотала я, опасливо оглядываясь на поток, шумно и мощно устремляющийся куда-то в бездну. Было слишком темно, чтобы я могла разглядеть хоть что-нибудь, но мне было любопытно, как далеко устремляется подземная река. – Я всегда была неуклюжая…
– Ты меня до инфаркта доведешь, - процедил он с яростью, прижимая меня еще ближе к себе, в то время как я попыталась наклониться вперед, чтобы заглянуть в пещеру. – Как ты вообще выжила до сих пор?!
Его злость привела меня в чувство, и я решила его поддразнить:
– Думаю, я знаю, как, - с вызовом заявила я, резко поворачивая к нему голову и поднимая одну бровь.
Губы Эдварда превратились в узкую полоску, пока мы буравили друг друга яростными взглядами, и никто не хотел отвести глаза первым. Я думала, он скажет мне что-то про то, что я заблуждаюсь или все себе придумала, но он не стал отпираться. Он просто тяжело сопел сквозь зубы, пока его дыхание не выровнялось, а черты лица не смягчились.
Все это время я боролась с собой, чтобы не поцеловать его. Маленькое пространство расщелины не позволят Эдварду избежать моего внезапного нападения. Но я все еще была в своем уме, и осознание, что ему больше, чем семнадцать, не помогло мне преодолеть барьер. Не в этот раз.
– Твоя очередь, - прошептала я, разочарованная своей нерешительностью. Будто мне снова семнадцать лет! Я и не знала, что такая трусиха, когда дело касается сильных чувств. – Давай, я вылезу, и ты пойдешь первым. Я тоже подстрахую тебя.