Санктум
Шрифт:
Я задохнулся от того, как быстро фантазии о нашей с Беллой близости заполнили мою голову. Невольно я сравнивал то, как это было у нас, и то, что когда-то давно читал в воспоминаниях Ньютона. Я хотел вытряхнуть подобные сравнения из головы прежде, чем они станут для меня пыткой, но не успел сделать этого. Картинки в голове совместились, независимо от того, хочу я этого или нет.
Белла, восхитительно стонущая в моих руках, плачущая и умоляющая меня согласиться, а затем улыбающаяся самой искренней и счастливой улыбкой, которую я когда-либо у нее видел… Белла и Майк, улыбка на ее лице напоминает скорее простую вежливую формальность, а не фактическое удовольствие, которое она
Мне пришлось вернуться в реальность, когда я напомнил себе об ее переломах. Никакое удовольствие не стоило сломанных костей, я не должен забывать об этом.
Я нашел Беллу и Ньютона в зале ожидания, спокойно сидящих на скамье. Они оба молчали, не глядя друг на друга. Майк переживал свое личное горе, его мысли были обращены к Джессике, и Белла не мешала ему страдать. Ее же лицо было озабоченным, чем-то расстроенным, и я заметил, как она тоскливо обводит безучастным взглядом аэропорт, погруженная в себя слишком сильно, чтобы заметить мое присутствие.
На одну короткую секунду она посмотрела прямо на меня, стоящего в очереди за билетом… но затем отвернулась, не узнав. Конечно, я должен быть очень осторожным, чтобы не вызывать подозрений. На мне была черная кожаная куртка с наглухо застегнутым высоким воротником, скрывающим пол лица, широкополая шляпа и очки. Кожаные штаны и заклепки завершали образ. На этот раз я изображал байкера, и вряд ли Белла смогла бы узнать меня, даже если бы пригляделась. За четырнадцать лет я стал очень искусным обманщиком. Мне приходилось делать это, живя в Сиэтле на протяжении четырнадцати лет. Я переезжал с места на место четыре раза, всегда меняя свой образ до неузнаваемости. Было даже время, когда я носил наклеенную бороду и усы – даже смешно. Но сейчас я понял, что мне нужная какая-то новая, усовершенствованная защита. Ведь теперь Белла знала меня в лицо…
Мы летели разными классами. Белла не могла увидеть меня в самолете, потому что я летел классом VIP, в отдельном секторе. К тому же, все время перелета я притворялся спящим, закрыв шляпой лицо, так, что даже стюардессы не беспокоили меня.
Мы оба вернулись в Сиэтл, и, вопреки ожиданиям, что я найду здесь чуточку успокоения, для меня наступили все круги ада. Я думал, Белла забудет меня через пару дней, попав в привычную обстановку, пообщавшись с друзьями. В действительности, Белла не только не желала забывать меня… она сталаискать меня.
Я не мог поверить своим ушам, когда, всего лишь после пары дней возвращения с Папуа Белла взяла в руки телефонный справочник и начала обзванивать всех Эдвардов, проживающих в Сиэтле в данный момент. Ужас был самым сильным моим чувством. Зачем она делает это? Я хотел бы обмануть себя, представляя, что она желает выразить мне свое негодование по поводу причинения ей вреда, но было бы слишком глупо верить в это, даже без прочтения ее мыслей. Я видел ее лицо в окне, и как она безутешно смотрит вниз, на проходящих мимо людей, глазами выискивая в них кого-то. Я видел, как она прикладывает ладони к холодному стеклу и подолгу с тоскою оглядывает крыши домов, как будто точно знает, кого ищет там. И я видел, с каким разочарованием она смотрит на всех тех Эдвардов, которых навестила лично.
Моя ненависть к себе сменялась недоумением, когда я вынужден был задумываться над тем, для чего она все это делает? Зачем ей видеть меня вновь, после всего, что мы выяснили? Неужели ее травмы не убедили ее держаться от меня подальше?
Ее упорство ставило меня в тупик. Однако, вопреки логике, ее желание найти меня каким-то непостижимым образом заставляло меня чувствовать себя лучше. Я не мог понять, что именно со мной происходит, но, пока Белла не оставляла попыток найти меня, я будто бы… становился более настоящим. Словно своими действиями Белла вытаскивала меня из моей тени, заставляла чувствовать себя живым, реальным, а не эфемерным. Это было плохо, что она упрямо отказывается забыть меня, но почему же я не хотел, чтобы эта погоня когда-нибудь заканчивалась?
Мне необходимо было время и пространство, чтобы спокойно подумать обо всем, привести в порядок свои смятенные мысли, утвердиться в своем решении. Но Белла не давала мне шанса расслабиться даже на секунду, атакуя мое самообладание, будучи даже на расстоянии от меня.
Я колебался между тем, чтобы уехать из Сиэтла вообще, и тем, чтобы появиться на пороге ее дома с вопросом, какого черта она не собирается забывать меня. И я бы уехал, если бы точно знал, что тогда Белла останется в безопасности. К сожалению, гарантировать подобное никто бы мне не смог. Поэтому я оставался, как сталкер, следуя за Беллой по пятам, куда бы она ни направилась, вынужденный наблюдать, как разочарование и тоска становятся ее постоянным спутником.
Я вообще больше не видел ее улыбающейся. Ее печальное лицо преследовало меня днем и ночью, подтачивая едва обретенное самообладание. Как мне удержаться вдалеке, если ни один из нас не хочет этого? Если все мое существо каждую минуту стремится сдаться, выйти из тени и молить принять меня обратно? Сколько еще я выдержу подобную пытку ее необъяснимым и непроходящим интересом ко мне – к тому, кто даже не существует?
И однажды Белла меня удивила. Она в самом деле нашла меня. Это было вечером, когда я отправился домой, уверенный, что сегодня Белле ничего не угрожает – она намеревалась провести вечер дома. Я собирался переодеться и принять душ, после чего вернуться к своему посту напротив окна Беллы, когда неожиданно увидел ее лицо в мыслях консьержа дома.
– У вас живет Эдвард Каллен? – спросила она своим мелодичным голосом. – Я могу взглянуть на него? Я ищу своего брата…
Моя паника была настолько громадной, что ее почти можно было потрогать в воздухе. Трудно представить себе ситуацию, чтобы человек смог напугать вампира, но Белла это сделала. И она уже поднималась по лестнице вверх, в то время как я все еще стоял, оцепеневший, посреди своей гостиной…
Не было времени на раздумья. Я, конечно, мог бы попросту не открывать ей дверь, но я боялся не выдержать это испытание. Поэтому на вампирской скорости надел куртку, шляпу и очки и вылетел за дверь, направляясь к лестнице, противоположной той, по которой поднималась девушка. Хорошо, что у дома было два выхода.
– Мистер?.. – удивленно позвал меня консьерж, когда увидел меня внизу, спешащего куда-то. Я не дал ему возможности донести до меня информацию о посещении гостя. Стараясь выглядеть непринужденным, я бросил на ходу, пролетая мимо него:
– Простите, я очень спешу. Позже.
Не будет никакого «позже». В этот момент я отчетливо осознал, что у меня больше не будет дома в Сиэтле. Если я начну переезжать с места на место, а Белла продолжит искать меня, рано или поздно она сообразит, что я намеренно избегаю встречи. Единственный способ убедить ее прекратить поиски – это вообще исчезнуть из города. С этих пор мне придется жить на чердаках и крышах, без какого-либо комфорта, если я хочу быть уверенным, что Белла не поймает меня.