Сайтин: Измена
Шрифт:
Ведь Ари сказала – у нее остались пленки. Если Ари умерла – пленки попали к следователям. И тайна раскрылась.
В его положении оставалось одно – притворяться, будто ему неизвестно, что они все узнали. Или отрицать все подчистую.
– Сынок, послушай, – его снова коснулась рука Денниса. Рука Ная была мягкая и теплая, а любое человеческое общение действовало сейчас на юношу сильнее всего. – Сынок, я не нахожу оправдания поведению Ари. Но ведь она не просто делала нечто такое, о чем…
Джастин отшатнулся.
Ибо понял: Деннис угадал его мысли. И тотчас увидел в глазах Ная подтверждение, в следующее мгновение инстинктивно пытаясь не дать краске прилить к лицу. А Най как ни в чем не бывало закончил:
– …О чем ты хотел бы слышать от окружающих. Я
– Ладно, пусть будет по-вашему.
– Молодец, храбрый парень. А теперь слушай. Джорди обещал обеспечить прикрытие – нам и тебе. Он наврет с три короба прессе и Совету. Станет утверждать, будто Ари всеми силами препятствовала его переводу и таким образом была единственным препятствием. Он будет болтать что угодно, кроме правды – а подвергнуть его психодопросу они не вправе. Джастин, ты должен, должен понять… Должен понять его, как сын. Конечно, все, связанное с тобой и с Ари, ложится на него тяжким грузом – это и было последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Старые счеты – между ним и Ари. А потому он отлично понимает твое положение. Да. Ты знаешь, о чем я. Он очень любит тебя. Но в какой-то степени уязвлена и его гордость. Понимаешь? Те из нас, кто трудится в этих стенах, знают, какие формы может иногда принимать родительская любовь. Вот он и сорвался. Все, что ему дорого, потеряно – кроме тебя. И ты можешь отнять все, что у него есть – если не будешь контролировать себя. Я хочу, чтобы ты собрался с духом. Пусть он отдохнет вдали от нас. А пока пусть удостоверится, что с его сыном все хорошо. Ради своего же блага.
– Почему мне нельзя улететь с ним?
– Потому что ты несовершеннолетний. Потому что это противоречит соображениям безопасности. Потому что, откровенно говоря, мне не удалось убедить Жиро отпустить тебя. Они беспрестанно ссылаются на соображения безопасности.
– Вранье!
– Послушай. Я могу устроить так, что в будущем ты сможешь навещать отца. Но не сразу. Возможно, даже не в этом году. Однако время и примерное поведение добавят изрядно очков в твою пользу. Просто они трясутся при одной только мысли о заговоре – заваруха с Винфилдом и Крюгером еще не успела забыться…
«Боже, я сам виноват! Сам виноват», – испугался Уоррик-младший. А вслух произнес:
– Они не могут подозревать Джордана в участии в заговоре. Ведь все из-за меня. Жиро ничего не стоит провести психодопрос. Провести по новой. Готов поклясться – отец ни при чем…
– К сожалению, сынок, именно этого отчаянно не хочет твой отец. Ему не нужно твое участие в расследовании. Ибо, как говорится, нет дыма без огня. Боюсь, Джорди встречался с человеком по фамилии Мерильд, который обладает обширными связями – в том числе с разными темными личностями. А еще он встречался кое с кем из высокопоставленных центристов, связанных с Янни Мерино и его изоляционистами. Роше выдал по поводу гибели Ари громкое заявление – Мерино от него даже не отмежевался. Многие в правительстве перепугались не на шутку – боятся расследования, боятся, что их обвинят в причастности к убийству. Комитет по внутренним делам требует предоставить ему Гранта. Жиро пришлось провести допрос, чтобы хоть как-то успокоить их…
– Боже мой!
– Ему пришлось пойти на такой шаг. Поверь мне, сынок. Но от тебя они смогли бы узнать слишком много. Джастин, смерть Ари породила небывалый скандал. Ты просто не представляешь, какой. Правительство в кризисе. Под угрозой не то что многие карьеры – жизни! Господствует представление, будто не обошлось без политики, будто корни случившегося уходят глубже внезапно вспыхнувшей злобы ученого, который взял да проломил зарвавшейся дамочке череп. Людям так и положено рассуждать. А свидетельство Джорди – сам факт, что его нельзя допрашивать, – факт умерщвления Кетлин и Флориана – кое-какие посмертные распоряжения Ари – наводят публику на мысль, будто… Да. Они зашли чересчур далеко – люди подозревают, будто идет какая-то игра. Им хочется подозревать нечто подобное. Преступление на почве страсти, совершенное создателем программ развития, повергает
В конце концов юноше удалось отдышаться. Теперь он пытался обдумать услышанное. Пытался понять, что было бы для отца выгоднее и безопаснее всего. И старался не думать о том, что столь непростая ситуация сложилась из-за его чудовищного легкомыслия и просчетов.
– Ты в состоянии держаться как положено? – напирал Деннис.
– Я уже собрался с силами. Все в порядке. Как насчет Гранта? – Боже, с ужасом думал Джастин, ведь они могут просто очистить ему разум – они уже погубили Флориана. И Кетлин…
– Жиро собирается опять приписать Гранта к тебе.
Джастин не поверил своим ушам: хорошее с ними давно уже не случалось. И потому отнесся к сообщению с нескрываемым недоверием.
– Так и есть, – заверил Най. – Я подписал все бумаги. Сделаешь как договорились насчет Джордана – и можешь забирать парня из госпиталя. Послушай, тебе точно не нужно успокоительное?
Джастин покачал головой – отец все равно догадается, если ему дадут лекарство. Он давно изучил отца. Джордан все понял бы – так ему хотелось надеяться…
Надеяться, что он сможет подавить проклятые вспышки, когда отец заключит его в объятия. Потому-то нынешнее положение и казалось ему столь отчаянным. Вот что сотворила с ним Ари. Он терял отца. И наверняка надолго. Выходило, что даже попрощаться с отцом он не мог, не чувствуя холодной хватки Арианы.
– Ладно, – глухо уронил юноша. Если уж не удалось правдоподобно солгать Деннису, о лжи отцу и вовсе нечего было думать. А для начала следовало взять себя в руки. Иначе все грозило рассыпаться в прах…
10
Михаил Кореин метнул обеспокоенный взгляд на помощника, положившего ему на стол кодовую карточку. «Делл?» – уточнил он.
Помощник утвердительно кивнул.
Кореин махнул рукой, давая референту понять, что больше не задерживает его, вставил карточку в проем считывающего устройства и изменил угол наклона экрана.
Делл Хьюитт служила в Комитете по внутренним делам. В свое время она даже входила в партию центристов и водила дружбу с Джинни Грин, выдвинутой на прошлых выборах кандидатом на пост председателя Комитета по внутренним делам. Теперь же, в тревожное время затянувшихся расследований и комитетских «шныряний» по самым темным закоулкам новгородской политики, она не придумала ничего лучше, чем проболтаться Ивонне Ханер, которая, в свою очередь, могла сболтнуть лишнее кому-нибудь из людей Делларозы, что в конечном итоге было чревато не просто угрозой карьере Делл. Будто нельзя было придумать ничего умнее общения посредством переписки!
«Касательно ази Кетлин и Флориана: без вывода. Возможно, их умерщвление было санкционировано за пределами системы. Но не исключено, что и внутри – неизвестными лицами. Не исключено, что приказ отдала сама Ариана Эмори, дабы предотвратить их допрос. Наверное, она считала такой способ решения проблемы самым гуманным. Возможно, смерть явилась результатом соглашения, и ази выбрали ее по доброй воле: в Ресионе утверждают, будто одна только мысль о потере Арианы явилась для ази тяжелейшим потрясением. К тому же, по уверениям ресионцев, ази принадлежали к типу «охрана и безопасность», и при этом все их устремления были зафиксированы на Эмори. По этой причине оба представляли потенциальный источник опасности для Ресиона, и их дальнейшее содержание без очистки рассудка в их возрасте было бы затруднительно, если вообще возможно. Жиро Най отказывается предоставить информацию по их психошаблонам. Приказ пришел под личным кодом Эмори. Жиро Най постоянно ссылается на соображения безопасности и поэтому не допускает экспертов из Комитета по внутренним делам к компьютерной системе Ресиона».