Сброд

Квашин Константин

Прошло несколько часов томительного ожидания, и сквозь просветы в листве, показались первые подводы обоза. Притаившись, разбойники наблюдали, как мимо них размерено проползала цепочка телег, между каждой из которых, ехал конный дружинник.

Размер обоза действительно был намного меньше привычного, и охрана была немногочисленной. Обоз полностью растянулся на всю длину засады, и лесную тишину разорвал визг разбойничьего рога. Издавая дикие вопли, разбои разом бросились на свою цель со всех сторон. Но столь привычного эффекта неожиданного нападения, разбои не получили, а вот то, что произошло, вогнало большинство из них в губительный ступор. Как только прозвучал разбойничий клич, с телег мигом слетели тенты, и с каждой из них, на волну нападавших, ринулось с дюжину дружинников, и, вторя разбойничьему рогу, раздался сигнал рога из обоза. Этот сигнал, был

намного более глубоким и зычным и, без сомнения, разошёлся на многие километры в лесной тишине. Для обученных дружинников, принимавших участие во многих боевых действиях, разбои не стали сложными противниками: их неровный строй, таял на глазах. Те немногочисленные из разбоев, что не впали в оцепенение, или не стали оказывать неуверенного сопротивления, кинулись в чащу, надеясь спастись бегством. Их нехитрый план, был на корню разрушен парой десятков конников, которые изначально казались единственной охраной обоза: лес был не настолько плотным, чтобы пеший мог тягаться с всадником, за счёт маневренности. Поэтому настигали их быстро, и беспощадно изрубали.

Среди разбоев был только один человек, для которого эта контратака не стала неожиданностью. Предраг, с первых же секунд боя ловко укрывшийся за спинами своих людей, быстро проскользил взглядом, по видимой части обоза. Увидев, как с одной из телег спрыгнул человек, короткими жестами и командами организовывающий действия дружинников, он бросился к нему со всех ног. Умудрившись проскочить мимо нескольких дружинников, уже занятых, к счастью, кем-то из разбоев, атаман бросил свой меч к ногам командира, и, подняв руки открытыми ладонями вперёд, громко закричал, пытаясь пересилить шум боя:

– Я сдаюсь! Здесь не весь отряд, я помогу найти остальных!..

– Стой! – крикнул тот дружиннику, уже подскочившему, было, к Предрагу с занесённым мечом, и, переступив через оружие атамана, грубо сгрёб его за шиворот мощной рукой – Пойдёшь со мной!

Процедив это сквозь зубы своему пленнику, он бесцеремонно потащил его за собой. Предраг, не поспевая за быстро идущим дружинником, неуклюже семенил ногами, то и дело спотыкаясь.

Из повозки Горана, находившейся примерно в центре обоза, вылез Волибор. Опытным взглядом осмотрев происходящее вокруг, он сразу понял, что бой скоро окончится, и приближающееся подкрепление уже ни к чему. При планировании этой операции, после долгого обсуждения в кругу своих сотников, он вынес решение укрыть в обозе только две сотни пеших воинов, а две дюжины всадников, сделать «видимой» охраной. Горан, после ночи в пыточной камере Кременца, клялся ему, что сумеет выманить всего лишь небольшой отряд, справиться с которым будет легко, а несколько пленных из этого отряда, приведут дружинников прямо в лагерь ничего не подозревающих разбоев. Такой вариант очень нравился Волибору, так как его люди, в этом случае, подвергались наименьшей опасности. Но опытный вояка хорошо усвоил, что в подобных делах всё может пойти не так, как замышлялось. По его стратегическим расчётам, вариантов развития событий, было два. Удачный: если разбои действительно явятся в количестве около сотни, тогда двух сотен опытных воинов, укрывшихся в обозе, вполне хватит для уничтожения противника. Неудачным развитие событий, считалось бы в случае, если разбои, всё же, устроили засаду всем своим отрядом, либо (что было наименее вероятно) даже в меньшинстве оказали бы жёсткое, хорошо организованное сопротивление. В этом случае, согласно плану Волибора, дружинники заняли бы оборону на телегах. В нескольких километрах позади обоза, должны были идти три сотни всадников, которые по сигналу (звук рога), должны были поспешить на помощь. Такое расстояние, они преодолели бы за считанные минуты, и долго самим сдерживать неприятеля, в обозе не пришлось бы. Уже за ними, подошли бы оставшиеся пять сотен пеших дружинников. Сам Волибор, решил идти в обозе, чтобы лично контролировать ситуацию с самого начала. Кроме того, он считал, что несёт основную ответственность, за верность стратегических решений, и потому своё место видел на самом опасном участке.

Но разбои даже не пытались держать строй, или слаженно атаковать всей силой. Каждый думал только о себе, и невнятные очаги их сопротивления, гасли на глазах. Волибор спрятал в ножны меч, оказавшийся ненужным. К нему уже спешил один из его сотников – Добрыня – таща за шиворот кого-то из разбоев. Подойдя к тысячному, он с силой надавил на плечо пленника, вынуждая того пасть на колени. Волибор сразу заметил, что пленный разбойник податлив, и оказывать сопротивление

не намерен.

– Этот сдался, – объяснил Добрыня тысячному – Сказал, что может привести нас к остальным.

Волибор ещё раз внимательно посмотрел на лицо пленника: крайне взволнован, но следов панического страха нет. Похоже, действует осознанно, возможно, по заранее продуманному плану. Умные глаза, лицевые мышцы развиты плохо… Скорее всего, не видал в жизни ни тяжёлой работы, ни упорных тренировок… Наверное из тех, кто считает себя всех умнее… Волибор не любил таких людей, так как натерпелся от их породы вволю: всё окружение Батурия сплошь состояло из подобных типов. Не признают ничего, кроме собственной выгоды. А может так и надо?.. Волибору захотелось подёргать этого пленника за нервы, и он безразличным голосом спросил:

– Как твоё имя?

– Предраг. Я был одним из атаманов, я помогу найти остальных…

– А с чего ты взял, Предраг, что нам нужны остальные?

Пот выступил на лбу Предрага, а спину обжёг холод. Мысли в его голове, полетели с сумасшедшей скоростью: «Просчитался?!. Они не станут охотится за остальными?!! Тогда нечего предложить взамен, за свою жизнь!.. Стоп! Если этим занялась дружина Батурия, то уж точно задача у них уничтожить нас «под корень», чтобы больше не возвращаться к этому вопросу. И казна! Казна Тура!.. Даже если им не нужно уничтожать всех, то ради такой добычи, они согласятся преследовать оставшихся разбоев!..». Всего на одно мгновение смятение показалось на лице Предрага, но здравый рассудок, тут же вернул его сбитое с толку сознание под свой жёсткий контроль.

Тем временем расправа (по-другому это назвать было сложно) над разбойниками окончилась. Дружинники вели в сторону тысячного с дюжину пленённых, подраненных разбоев, покалывая их копьями для ускорения и острастки. Среди них был и Тур, пытающийся испуганно держаться в середине. Знаком им приказали остановиться недалеко от Волибора, занятого пока допросом Предрага.

Послышался нарастающий топот, и на узкой тропе, показалась колонна всадников. Сотник, ведущий колонну, сразу уразумев, что всё уже кончено, махнул рукой следующему за ним всаднику, который передал этот жест дальше по колонне. Колонна остановилась, всадники спешились, и завели лошадей в чащу, дабы дать дорогу, идущему следом пешему строю.

– Так что ты мне скажешь, Предраг? – вернулся к разговору, немного отвлёкшийся было Волибор.

– Скажу, что ты и сам захочешь искать оставшихся. Казна, скопленная нами за все прошлые налёты, более чем богата, чтобы быть наградой за такой несложный труд.

Волибор снова испытывающе посмотрел на Предрага: пройдоха знает своё дело! Послушать, хотя бы, как сбалансирована его интонация: говорит уверенно, но мягко, убеждающе. Явно будучи уверен, что без него не обойдутся, не пытается этим бравировать… Есть у него что-то ещё…

– А с чего ты взял, что именно тебя мы оставим в помощь? – спросил Волибор, и кивнул в сторону остальных пленников – Любой из них приведёт нас в лагерь. Напуганы они побольше твоего, значит и стараться будут получше.

На душе у атамана стало спокойнее: выпытывает, значит, тысячный, чем он – Предраг – может быть ему полезен. А раз дело к такому разговору, то здесь атаман убедит в чём надо хоть самого Кривлада!

– Верный способ испортить любое дело, это заставить дурака стараться! – ухмыльнулся Предраг – В лагере никого нет. Было подозрение у нас, что этот обоз – засада. И я в этом был уверен. По дороге в наш лагерь, будет стоять скрытый дозор, и если они увидят дружинников, то принесут остальным весть, что в лагерь возвращаться нельзя. Тогда вам уже не скоро удастся выйти на их след, так как они покинули лагерь позже нас. Единственный способ, это заманить их в другую ловушку, но ни у кого из ваших пленников, кроме меня, не хватит ума гладко всё обставить. Не веришь мне, поговори с кем-нибудь из них, и сам всё поймёшь.

Волибор нахмурился. Этот разбойник действительно всё просчитал заранее. В уме и самообладании ему не откажешь. Придётся серьёзно рассмотреть его предложение. Отметив это, тысячный продолжил допрос:

– Ты среди них главный?

– Нет, не я. Вон тот, в кольчуге, что за остальными пытается укрыться. Тур его имя – с готовностью отозвался Предраг, указывая пальцем на бывшего главаря.

– Если ты самый умный, чего ж он тогда самый главный? – засомневался Волибор.

– Да просто он – брат Горана. Наводчика, который к вам первым попался. От него зависела наша добыча, от того и приходилось этого дурака в главарях терпеть. Но теперь, будь уверен, все за мной пойдут.