Сценарист
Шрифт:
Цель ребёнка мне была неясна. Нельзя было сказать наверняка, что он хотел мне помочь, но также нельзя было сказать, что он не пытался это сделать. Эта сущность… вела себя очень странно. Если про одного можно было думать, что он является обыкновенной тенью меня прошлого, то про этого ничего не было известно. Этот «ребёнок» постоянно старался перечить «тени», но делал это так, словно не был уверен в своих силах, в своих возможностях и в силе собственного убеждения. Но почему-то… я чувствовал, что знаю и понимаю эту частичку добра, что отказывалась сдаваться. Сколько бы «тень» не прогоняла его, он всегда возвращался,
Похоже, у меня очень сильная травма головы, раз я так спокойно обсуждаю голоса в собственной голове. За месяц эти явления стали для меня обыденными вещами, но я уверен, что этого вовсе не должно быть внутри моего разума. Либо у меня серьёзная травма мозга, что способствует возникновению в моей голове иллюзий, либо же за этим кроется что-то, о чём я пока не догадываюсь.
— Нужно продолжать идти по нашему пути, Син! — говорила «тень» громче обычного. — Мы не можем позволить себе сдаться!
В этих словах было мало смысла. На что я был способен в таком состоянии? Цикада был мёртв, а ведь на него была сделана основная ставка. Я всей душой верил, что он поможет мне найти тех, ради кого мне пришлось пойти на такие огромные жертвы, но… теперь его нет, и у меня тоже ничего нет. Мне даже было не от чего отталкиваться.
Тупик.
— Ты почти добрался до нужной тебе цели. Просто протяни руку — и она твоя! — утверждала «тень».
Этой сущности явно было известно больше, чем мне. Её уверенность была мне непонятна, ведь как можно говорить о таком без каких-либо доказательств? Скорее всего, моё внутреннее «я» просто хотело меня заставить двигаться вперёд, даже если это не будет иметь какого-либо смысла. Защитная реакция мозга? Очень на неё похоже.
Вскоре тёмная сущность затихла. Это означало, что я скоро пробужусь ото сна. «Тень» всегда покидала мой разум незадолго до того, как я проснусь, так что нужно быть готовым, что тьма перед моими глазами скоро рассеется. Правда… пробуждаться не хотелось. Осознание того, что всё это время я был наивным глупцом, по вине которого случились ужасные вещи, сильно било по мне, и внезапная смерть бы точно смогла решить эту проблему. Вернее, мне от этого бы стало хоть немного легче, ведь мёртвым не нужно думать о том, что происходит в мире живых.
Но, увы, всякий раз, когда я желаю не проснуться, я всё же просыпаюсь. Так будет и в этот раз, так что… пора готовиться.
— Ты справишься, — подбадривал меня детский голос. — Не сдавайся!
Ребёнок же не покидал мой разум вплоть до моего пробуждения. Это было очень странно и чертовски мило. Эта сущность, казалось, переживала за меня, переживала за мою судьбу и за будущее. Я не мог заметить у неё злых намерений, в отличии от той же «тени», в словах которых проскальзывала злая и эгоистичная мысль. Было очевидно, что ей было очень нужно, чтобы я вернулся в своё прежнее состояние, но вот для чего — неясно. Ребёнок же… был ребёнком — с чистым сердцем и без злого умысла. Ему мне действительно хотелось верить, хоть он мне ничего и не обещал.
—
* * *
— Слушай, давно хотел у тебя спросить, — в очередной раз решил сменить тему разговора Дженсен, идя рядом с Сином. — Как у тебя получилось так хорошо выучить английский? Учитывая то, что ты являешься японцем, отсутствие какого-либо акцента кажется очень странным и даже невозможным.
Айкава же тяжело вздохнул, поправляя медицинскую маску чёрного цвета на своём лице. В данный момент они шли по оживлённой улице, и ему не очень хотелось, чтобы кто-то из этой толпы людей узнал его. Он применил максимум маскировки, на которую только был способен: вышеупомянутая маска, скрывающая нижнюю половину лица, белая кепка, что скрывала небольшую часть головы и лба подростка, почти полностью закрытая одежда, состоящая из красной куртки, под которой виднелась чёрная толстовка без рисунков, спортивных штанов тёмного цвета и такого же цвета кеды. Конечно, костюм был не из лучших, но, по крайней мере, по нему людям вряд ли сразу придёт в голову, что тот, кто в него был одет, является самым разыскиваемым злодеем последнего времени.
Дженсен же вообще не волновался насчёт своего внешнего вида: открытое лицо, самая обычная одежда чёрного и зелёного оттенков и спортивная сумка на плече, в которой могло находиться всё, что только душе угодно. Вид мужчины очень злил подростка, ведь из-за него их могли быстро вычислить. Син сомневался, что лицо его взрослого друга не знает большая часть города, ибо они вдвоём скрывались от героев и полиции в тот день, когда ими же была убита Звезда и Полоса, и этот факт очень напрягал длинноволосого парня.
Тем не менее никто не торопился кричать, звать героев и полицию или же вступать в бой при виде бывшего солдата, что давало понять, что его портрет не был так сильно распространён, как портрет того же Айкавы, при виде которого все точно сойдут с ума — и это явно не в добром смысле.
Немного обдумав свои слова, парень разомкнул уста и не очень громким тоном начал отвечать своему собеседнику:
— Нас обучали совершенству в языках. Каждый день нас заставляли идеально выговаривать слова иностранного происхождения, и мы получали наказание, если делали что-то неправильно. В добавок, у нас были первоклассные преподаватели, у которых имелись причуды, что помогали внушать нужные знания другим. Полагаю, это в какой-то степени помогло нам изучать языки идеально.
— Вы изучали не только английский и японский? — удивился мужчина.
— Нас заставляли учить самые распространённые в мире языки: английский, китайский, испанский, хинди, арабский, португальский и даже русский, — с лёгкостью перечислил Син. — Всё это было для того, чтобы нас можно было внедрить в любую страну в качестве скрытых агентов и универсальных солдат.
— И ты действительно знаешь все эти языки? — не мог поверить в такое Дженсен, а ведь он тоже являлся своего рода солдатом.
— Некоторые из них успели слегка позабыться мною, но большинство я всё ещё знаю в совершенстве. Полагаю, это помогло мне в этом месте. Если бы у меня изначально был акцент, то это бы вызвало подозрения на самых первых этапах моего появления в этом городе, а это бы, в свою очередь, усложнило мою задачу с получением временного жилья, пополнением провианта и всё в этом роде.
— Но как же твои азиатские черты? Ты можешь обладать идеальным произношением, но при этом внешность всё равно будет выдавать тебя.