Счастье Ангела
Шрифт:
Смотрит на меня и вижу первую слезу на его щеке.
– Прости меня, мам. Я такой дурак был. Столько всего натворил.
Каждое слово дается ему с таким трудом.
– Сынок, я ни на что не сержусь.
– глажу его по голове.
– Это ты меня прости. Вам давно нужно было с Есей все рассказать. Если кто и виноват, то это только я. Не вини себя. Главное, чтобы ты побыстрее поправился. А дальше мы все наверстаем.
– Мам!..
– Руслан делает паузу. Видимо собирается с мыслями.
– Ты любила когда — нибудь отца?
Я ожидала любого вопроса,
– Его любви хватало на нас двоих.
– Я такой же, как и он, мам. Такой же.
– Нет, Руслан. Ты не такой жестокий, как он, не такой совсем. Поверь мне, мой мальчик. Ты никогда не будешь поступать подло и жестоко ни с кем. Никогда ты не пойдешь по его дороге…
– А если… - перебивает сын.
– А если я уже… Уже жестоко поступил с той, которую…
Руслан поворачивает голову к стене. Я только чувствую, как ему больно.
– Сынок, посмотри на меня. Кому ты что сделал? Руслан, повернись ко мне, что ты натворил? Сынок, расскажи мне. Мы постараемся все уладить. Все можно решить и исправить…
– Нет, мам!
– чуть громче произносит сын.
– Не все можно исправить и тем более не все можно простить и забыть. Тебе ли этого не знать!
– Руслан, я правда не понимаю. Когда ты успел, кому?
– понимание приходит позже, чем нужно.
Это связано с той девочкой, с Алей? Сынок, не молчи. Скажи. Расскажи все, как было. Обещаю, я помогу. Что мне сделать, скажи? Мне привести Алю к тебе?
– Нет, мам. Никого приводить не надо. Забудь, мам. Ничего уже не исправить. Я сам все разрушил, своими же руками. Мам, я принял важное решение. Даже два. Когда меня выпишут, я расскажу тебе о них. А сейчас, пожалуйста, мам… Пожалуйста, оставь меня на одну ночь одного.
Приходи завтра…
– Сынок, пожалуйста!
– Мам, я прошу просто побыть одному всего одну ночь. Неужели это так много?
Моему сыну сейчас плохо и больно. И боль уже не физическая. Другая и гораздо сильнее. Мне даже страшно подумать, что он сделал Але. Неужели в том состоянии он мог ее…
Нет, нет. Руслан же не мог. Мой мальчик не такой. Нет. Или… Или мог в том состоянии? Столько вопросов в голове и ни одного решения. Опять я ничем не могу ему помочь. А он и не пускает к себе в душу. Эту ночь я так и не уснула ни на минуту в соседней палате. Утром на обходе врач обещал, что через неделю Руслана можно уже выписывать.
Эту радостную новость мы и обсуждали все вместе в палате у сына.
– Давай, братишка, мы уже так соскучились за тобой. Там Тамара уже места себе не находит. Весь дом без тебя пустой.
– тараторит Еся, обнимая брата.
– Да, друг, твоя сестра права. Нам пора возвращаться к нашим проектам. Или ты думал соскочить?
– смеется Илья.
– С тобой соскочишь!
– улыбается сын, но я вижу в его глазах боль и тоску. Он вроде и пытается со всеми разговаривать, общаться, как и раньше, но
– Мужчина! Подождите сюда нельзя!
– все мы слышим крики в коридоре.
– Да постойте! Куда же вы? Это охраняемая территория, что вы устроили? Еще и армию с собой привели! Мужчина, вы меня слышите?
Не успеваем мы среагировать вовремя, как дверь в палату с грохотом отлетает. Я так и сижу возле Руслана, спиной ко входу, но слышу разьяренный крик:
– Какого хрена, чтобы найти и увидеть своего сына, я должен прилететь в эту гребаную страну, и еще идти по головам людей?
– Здравствуй, отец.
– нервно отвечает Илья.
– Можно вообще — то потише, мы в больнице и не одни. Это Есения, моя любимая девушка. А это ее мама. Ангелина Алексеевна, познакомьтесь. Мой отец, Владислав Родионович. Будьте знакомы.
глава 44
Вы знаете, каково это, когда душа мгновенно покидает твое тело? Ты делаешь вдох, а выдохнуть уже не можешь. Глаза в глаза… А ощущение, как выстрел, поражающий свою цель. Секунды, которые сейчас остановились.
Есть только мы, и этот самый миг. Может быть я сплю еще? Только вот кто мне скажет, что мне снится? Кошмар или… Влад… Моя единственная любовь. Моя боль. Моя сила и мое падение.
Мы смотрим друг на друга не больше минуты. Но за эти шестьдесят секунд калейдоскопом прошли все последние годы без него. Наша первая встреча и наша последняя встреча. Его ненависть и обещания расплаты, если встретимся вновь.
Хочу дотронуться до цепочки с его кольцом, но пошевелиться не могу. В его взгляде тоже вся гамма чувств, которые никто, кроме меня не видит. От удивления, понимания и снова… той ненависти.
Уверена, встретившись мы при других обстоятельствах и без свидетелей, он, не раздумывая, свернул бы мне шею. Наверное, мне нужно что — то сказать, как — то поприветствовать незнакомца или того, кого, наоборот, знаю очень даже хорошо. Но продолжаю только смотреть на него.
Влад стал крупнее, шире в плечах и намного устрашающим. А еще он весь в черном. Страшный демон и дьявол. От всего его вида все тело покрывается мурашками, температура воздуха меняется от невыносимо жаркой до сильно морозной. Чувствую, как вспотели ладони, как неприятно липнет тонкая блузка к спине. Или все это опять только лишь мое восприятие.
У Марка есть уже немного поседевших волос. У Влада — ни одного. Для своих сорока восьми он отлично выглядит. Я бы сказала, не больше тридцати пяти. Да, я до сих пор помню, сколько ему точно лет.
Какой — то минуты, но ее хватает, чтобы полностью провести наружный анализ. А еще он однозначно стал гораздо опаснее, чем был. Никто из нас так и не произнес ни слова. Нужно заканчивать этот немой театр, пока кто — то из детей не почуял неладное.
– Простите.
– слышу, как Руслан откашливается и пытается даже немного приподняться, протягивает руку к Владу и, улыбаясь, произносит: