Счастье Ангела
Шрифт:
Молитва матери, она же самая сильная. Просто пусть останутся в живых, о большем и не прошу. Открываю глаза, когда кроме имени победителя, ничего уже и не кричат. Моя девочка в оборванных вещах, видно, из последних сил ползет к брату, обнимает его, целует полностью окровавленное его лицо.
И только сейчас до меня и доходит, что мы — они выиграли. Бой ценою в нашу жизнь закончен. Еся и Илья вдвоем смогли одолеть всех этих ублюдков. Дотрагиваюсь дрожащей рукой до стекла и получается сделать первый спасительный вдох.
До этого как будто и не дышала
– Что же, Лина.
– хватает меня ублюдок за локоть так сильно, что вырваться из его лап не получается.
– Все таки неправильно я тебя оценил, как мать. Свою племянницу ты очень даже правильно воспитала, не таким хлюпиком, как этого.
Вы меня охренеть, как подставили. Откуда твоя девка знает Молота?
– сильнее сдавливает руку.
– Хотя насрать! Ты же не думаешь, что вы сможете доехать до города? Я позволю вам выйти только за ворота.
Но а по дороге, как известно, много что может случиться. Живыми все равно я вас не выпущу. Один хрен, как только твой Марк узнает обо мне, сам лично за мной придет. Опять из — за тебя я все потеряю.
Но если потеряю я, то и ты тоже. А теперь пошла! Можешь напоследок обнять своих ублюдков. Сегодня вы все сдохнете вместе. Жаль, не могу сделать это на виду у всех на арене, чтобы эффектнее было.
Как никак выиграла не наша сторона. Толпа этого не поймет. А разъяренную публику лучше не злить. Особенно, если каждый второй из них с большими связями. Надеюсь, Молот водит также хорошо, как и дерется.
Наконец ублюдок выпускает меня из захвата. И я делаю то, о чем мечтала с первой секунды, как увидела его. Даю звонкую пощечину, а после плюю в его жалкую морду.
– Это я надеюсь, что ты умеешь хорошо водить. Потому что жить тебе осталось несколько часов. И это в самом лучшем случае. Марк от тебя мокрого места не оставит. Ты ответишь по полной, заплатишь за каждую царапину на теле моих детей.
– Твой любимый Марк сейчас хрен знает где. Мои люди увели его подальше отсюда. Пока он прозреет, от вас ни хера не останется. Видишь, Лина, какая судьба. Ты не оставила от Олега ни кусочка, и от вас всех также ничего не останется. Один лишь пепел.
Только Молота жаль. Хороший паренек, достаточно перспективный. Мог бы принести мне кучу бабла. Но видимо, судьба у него такая. Не повезло связаться с твоей дочуркой. Чтобы не было сюрпризом, скажу, здесь на каждом километре стоят мои люди.
Они впускают и выпускают, кого я скажу. Стоит вам проехать до первого пункта, и в вас запустят снаряд. Смотри, с одной стороны не все так и печально. Быстрая, мгновенная, безболезненная смерть. Раз, и никого уже нет.
– Ты ублюдок! А я надеюсь, ты не сдохнешь быстро, а будешь умирать очень и очень долго.
Разворачиваюсь и бегу к детям.
– Мамочка!
– Еся держит Руслана.
Целую ее. И… Мой мальчик. Голова его опущена вниз, ноги волочатся по полу.
– Мам, на пора! Руслану нужно
– плачет моя девочка.
Бегу впереди и сама не знаю куда. Телефона нет, ничего нет, как быстро связаться с нашими врачами ума не приложу. Еще и эти угрозы Тимура. Марка нет. Совсем близко раздаются выстрелы, начинается настоящая суматоха.
Те, кто еще совсем недавно сидели и смотрели жуткий бой, сейчас пытаются быстрее пройти к выходу. Толпа выбегает с каждого угла, нас почти что сбивают с ног. Выбраться быстро с раненным Русланом невозможно.
Сейчас главное, чтобы эта самая толпа и нас не сровняла с землей. Откуда именно стреляют, понять сложно, не зная ни расположения этого адища, ничего. Стопроцентно здесь есть и запасной выход. У Олега были и подземные выходы.
Но как найти их стоит только догадываться. А пролезть сквозь эту кричащую толпу без оружия вчетвером просто нереально. То и дело смотрю на детей. Руслан так ни разу не подал никакого живого признака.
У Еси тоже лицо разбитое, но далеко не так. На Илью так и не смотрю. И не потому что мне плевать. А просто понимаю, что с ним более или менее все в порядке.
– Лина!
– слышу знакомый голос и не верю. Марк. Но как? Да это и неважно совсем. Он со своими людьми просто отбрасывает с дороги всех, кто ему мешает.
– Лина!
– повторяет, когда приближается вплотную, обнимает ладонями лицо и сам не верит, что я стою перед ним. Но долго его взгляд на мне не задерживается. Я за эти годы видела Марка разным. Но таким, как сейчас еще никогда. Что — то похожее было, когда погиб Олег.
Но сейчас в нем совсем другие эмоции. Лицо от ярко — красного становится бледным, совсем потерянным.
– Рус… - он старается не заплакать, но вижу, как глаза моментально становятся влажными.
– Сынок! Что… Кто это с тобой сделал?
– Дядь.
– вмешивается Еся.
– Это ужасное место ублюдков, они избили брата до полусмерти, их надо… Их всех…
– А с тобой что, моя девочка?
– смотрит он и на побитую Есю.
– Дядь, по сравнению с братом, со мной все в порядке.
– пытается еле — еле улыбнуться ему Еся.
– Мальчик мой.
– дрожит голос Марка.
– Прости, что не сберег тебя.
– Марк обнимает Руслана. Все мы видим, как дрожит его грудная клетка, как он сжимает кулаки.
– Прости, сынок!.. Я разберусь со всеми, обещаю!
– резко отстраняется он.
И снова в нем вспыхивают новые эмоции. Такие забытые, из далекого прошлого. Я верю, что он не просто уничтожит здесь все. Он устроит настоящую жуткую казнь всем, кто причинил нам боль.
Эти ублюдки еще будут умолять о смерти. Но легкого избавления им никто не даст. За каждую каплю нашей крови они ответят втройне.
– Марк, это все Тимур. Это его работа. Это он прислал те документы Руслану. И тогда одиннадцать лет назад это тоже был он.
– Значит гнида выжил. Что же пора встретиться со старыми знакомыми. Лина, увози детей. А у меня здесь есть еще много работы.