Счастье для Хулигана

Мирная Настя

— Верю.

Вот только кого я обманываю? — размышляю, сидя за столиком в уютном кафе с небольшими нежно-зелёными и нежно-голубыми диванчиками и приятным персоналом.

Верить то верю, но это столкновение всколыхнуло внутри меня застывший было океан сомнений. Сколько было таких вот "пиявок", пока мы были врозь? Сколько стонало под ним? Скольких он целовал?

Это вопросы, которые я старалась не задавать самой себе, чтобы не поддаться сумасшествию ревности. Но больше не выходит заталкивать их в яму сознания.

Слишком много их. Через край лезут.

И как долго я смогу делать вид, что меня это не задевает? Да, выросла и научилась, наконец, сначала слушать, а потом делать выводы, но это вовсе не значит, что я стала совсем другой. Нет, не стала. Мне больно и обидно, мне горько и слёзы стоят в глотке.

— Ди, что заказывать будешь? — спрашивает Гора, заглядывая через меню, за которым я прячусь.

Закусываю губу и мотаю головой. Понимаю, что сейчас не вывезу. Мне надо просто переварить всё это и успокоиться, чтобы не закатить ему скандал и не спросить о том, что способно меня убить.

— Ничего. Аппетита нет. — глаза парня расширяются. Я подскакиваю на ноги, хватая рюкзак, и выхожу из-за столика. — Извини, Егор. Я лучше поеду.

Больше ничего не добавив, двигаю к выходу. Удивилась, если бы он дал мне так просто уйти. Конечно же, перехватывает меня, не давая покинуть кафе. Дёргает, поворачивая на себя. Утыкаюсь глазами в его грудную клетку, но не вырываюсь. Прикрываю веки и глубоко вдыхаю.

— Диана, что опять не так? Ты не веришь, что с Машей ничего не было? — звенит напряжением и даже страхом глубокий голос.

— Верю, Егор. Просто сейчас хочу побыть одна. Эта картина заставила меня задуматься над тем, о чём я думать не хотела. Мне надо время, чтобы успокоиться. Я не злюсь. Честно. Но сейчас мне лучше уехать. Я позвоню тебе.

Быстро прикасаюсь своими губами его и грустно улыбаюсь. От Горы исходит тёмная аура. Зубы сжаты, мышцы натянуты, желваки ходят на скулах. Но несмотря на это, он мягко касается пальцами моей щеки.

— Что тебя гложет, родная? — шепчет, пытаясь ухватить мой взгляд, но я отвожу его в сторону.

— Прошлое. — выдыхаю, подаваясь вперёд, чтобы обнял и успокоил все страхи, хоть и знаю, что это не поможет. Любимый не подводит. Оборачивает руками, окутывая теплом и ароматом моря и перца. — Я не хочу поднимать эту тему, поэтому должна переварить её в одиночку. Я люблю тебя, Егор. Очень сильно. Но отпусти меня сейчас. Дай успокоиться.

— Хорошо. Только обещай, что потом всё расскажешь.

Киваю и целую в щёку. Не оборачиваясь, почти выбегаю из кафе и запрыгиваю на мотоцикл. Слёзы застилают глаза. Зло смаргиваю их.

До вечера схожу с ума. Картинки и предположения атакуют подогретый опасными мыслями мозг. Понимаю же, что если не избавлюсь от этого, то у нас ничего не получится, но понятия не имею, как это сделать. Не хочу обсуждать этого с Егором.

Чтобы он знал, что творится у меня за личиной принятия и беззаботности. Не так уж и просто принять тот факт, что я все эти годы была одна, а он нет. Как с этим справиться? Я не знаю. Я, мать вашу, не имею ни единого предположения, как перестать думать об этом и как с этими мыслями жить дальше.

Даже не замечаю, как заканчивается рабочий день. Северов пишет несколько раз, но я даже прочитать сообщения не могу себя заставить, не то что ответить. Впервые за время работы оставляю дела незаконченными, а на столе бросаю хаос, такой же, как и внутри меня. Иду по коридору, практически ничего не замечая. Взвизгиваю, когда в кого-то впечатываюсь и отлетаю назад. Вскидываю голову, встречаясь с настороженным взглядом янтарных глаз Самойлова.

— Ты о чём так замечталась, Дикая? — усмехается, но его эмоций я не разделяю совсем. Во мне такой раздрай, что я даже искусственно улыбнуться не способна. Кажется, рот открою, и оттуда отчаяние польётся. — Так-так… — сосредоточенно всматривается в моё лицо. — Пойдём.

Кладёт ладонь мне на лопатки, подталкиваю к выходу. Только на улице торможу и будто оживаю.

— Куда мы идём?

— Пообщаемся в непринуждённой обстановке. — отпускает лёгкую улыбку, возобновляя движение.

Я не спорю и не сопротивляюсь. Если и дальше буду терзать себя одиночеством и размышлениями, то просто свихнусь. Может, хоть Дима немного меня отвлечёт от собственной агонии.

Приходим, как оказывается, в нашу кафешку, где всегда обедаем. Занимаем одно из немногих свободных в это время мест у окна. Заказывать что-либо отказываюсь, кусок в горло не лезет. Прошу только стакан газированной минералки.

— Итак, что тебя терзает? — ухмыляется он, но я всё так же продолжаю хранить угрюмое молчание. — Диана, рассказывай. Вижу же, что тебя что-то гложет. Если выговоришься, то станет легче. Считай, что сегодня я твой личный психолог.

— Дима. — выдыхаю и перевожу нестабильное дыхание. — Всё нормально. Устала просто.

— И ты хочешь, чтобы я в это поверил? — теряя показную беззаботность, хмурится. — Не пытайся обманывать следака, Дикая. Говори. Со своим НЕбывшим поссорилась?

Напрягает ли меня то, что он видит меня насквозь? Немного. Но не критично.

— Не поссорились. Просто мне не даёт покоя то время, что мы были в разлуке. Это глупо, знаю, но ничего не могу с собой сделать. Я всё это время была одна, а он…

Договорить не могу. Слёзы душат, но из глаз не проливается ни единой слезинки. Только в глотке удушающим комом становятся.

— Он с кем-то встречался? — отрицательно качаю головой, переводя взгляд на подошедшего официанта. Лейтенант молчит до тех пор, пока мы снова не остаёмся одни. — Проблема в том, что он спал с кем-то?