Счастье Раду Красивого
Шрифт:
* * *
К никополскому бею следовало ехать с подарком. Даже если при этом везёшь ему ещё и деньги, чтобы нанять воинов.
Можно было подарить красивую золотую посуду, небольшой бочонок хорошего вина или что-то иное, но выбирать сейчас следовало лишь из того, что есть у меня в комнатах или лежит в дворцовых подвалах. Достать другое не хватило бы времени, так что выбор казался не велик, и я как раз обсуждал это со своими слугами-греками, как вдруг выяснилось, что времени ещё меньше. В покои
– Государь, твой слуга Стойка очень просит тебя прийти. Молдаване подступили к стенам города.
– Что?
– я ушам не поверил.
– Как они успели за два с половиной дня дойти сюда?
– Не знаю, государь, - ответил стражник.
– А вот Стойка знает.
Оказалось, страж выразился не совсем точно. Он имел в виду лишь молдавскую конницу, которая действительно подошла к стенам Букурешть, но остановилась на некотором расстоянии, а мои воины стрелами и пушками не подпускали её ближе. Как видно, приказа нападать она не получала, потому что легко смирилась с тем, что ближе ей не подойти и не помешать жителям пригорода, которые поспешили перебраться вместе со скарбом под защиту городских укреплений.
Глядя со стены на всадников, кучно стоявших вдалеке на равнине, Стойка сказал:
– Они наверняка были посланы вслед за тобой, чтобы поймать тебя. Не зря мы торопились доехать до столицы. А теперь молдаване видят, что в столице им дают отпор, как будто их ждали. Поэтому они доложат Штефану, что ты здесь, в городе.
– Как же мне теперь ехать к никополскому бею?
– спросил я.
– Если покину город, они поймают меня. Но и не ехать я не могу, ведь вслед за ними через несколько дней подойдёт молдавская пехота и тогда они начнут штурм. Я не могу просто сидеть и ждать, когда это случится! Может, сразимся с этой конницей, пока её мало? Сколько их? Тысяча? Две?
– Я насчитал четыре. Это много, - прозвучал ответ.
– Значит, надо придумать способ отвлечь их, чтобы мне уехать.
– Отвлечём, - спокойно ответил Стойка, - но я настоятельно советую тебе, государь, ехать к никополскому бею не завтра утром, а сегодня ночью. Мы отвлечём их, а ты уедешь через дальние ворота. А даже если они и увидят тебя, то быстро потеряют в темноте.
– Ты опять прав, - улыбнулся я и в очередной раз подумал, что этот человек чем-то напоминает мне моего старшего брата Влада.
* * *
Как же я был неправ, когда думал, что все мои домашние и слуги будут мысленно укорять меня за поражение! Как же я был неправ, когда избегал говорить с ними! За целый день, проведённый во дворце после возвращении в Букурешть, со многими из них я не обменялся даже двумя словами. И вот наступила ночь, мне настала пора уезжать, а все они вышли во двор проводить меня и смотрели с искренней теплотой, как будто я ни в чём не был виноват.
Не только моя семья, но и все
– Береги себя, мой супруг, - сказала жена.
– Береги себя, отец, - сказали мои дети.
– Береги себя, господин, - наперебой говорили другие "дети", о которых я заботился на протяжении последних одиннадцати лет, и которые уже выросли, а я мысленно продолжал называть их детьми.
– Пусть тебе Бог поможет, - добавила самая старшая из моих воспитанниц, Зое. Её я уже успел выдать замуж, и по ней было видно, что она сама скоро родит дитя, но мне по-прежнему хотелось назвать её "девочка".
– Удачи тебе, господин, - сказали мои слуги-греки, которых я опять не брал с собой. Решил взять только двух, самых молодых.
Милко, писари из канцелярии и обычные слуги, верно служившие мне много лет, молчали, но тоже желали мне добра и истово крестились, когда дворцовый священник осенял меня крестным знаменьем.
Глядя на них на всех, я думал, что теперь точно не имею права ошибиться или дать волю страху. За мои ошибки понесут наказание те, кто мне дорог.
Затем обернулся к боярам, облачённым в доспехи и стоявшим здесь же вместе со другими вооружёнными людьми:
– Идёмте.
Нам предстояло сделать так, чтобы молдаване не смогли помешать мне добраться до Джурджу.
* * *
Как видно, чужие молитвы не пропали даром - Бог и впрямь помог мне. Ночное небо было ясным, светила почти полная луна, поэтому бояре, сопровождавшие меня, когда я только выехал из города, сразу увидели, как впереди на дороге вдруг пришли в движение две тени, которые сразу же понеслись от нас куда-то через поле.
Молдаван было не настолько много, чтобы окружить город, поэтому они расставили дозоры возле всех ворот. Две тени были молдавскими всадниками, торопившимися предупредить остальных, поэтому Стойка велел догнать врагов.
Молдаване, конечно, не знали местность вокруг города, поэтому мчались напрямик, не разбирая дороги, а вот посланные за ними четыре воина, которые всю жизнь прожили в Букурешть, даже ночью знали, где удобнее проехать, и сумели поймать дозорных.
Я видел это издалека, потому что по замыслу Стойки нам следовало ехать вперёд и не останавливаться, чтобы удалиться от города как можно дальше.
Если бы дозорные не оказались пойманы, наш отряд разделся бы. Я со своими слугами и малым числом воинов поехал бы в сторону Джурджу, а мои бояре во главе со Стойкой направились бы обратно в Букурешть, чтобы молдаване думали - румыны не надеются ускользнуть и поэтому возвращаются под защиту стен. Теперь же, благодаря тому, что молдаване не могли узнать о нас слишком скоро, бояре получили возможность провожать меня ещё некоторое время и охранять.