Счастливчик Рид

Конычев Игорь Николаевич

Со стоном опустившись на корточки, Счастливчик зачерпнул рукавицей горсть снега и запихнул себе в рот. Зубы свело от холода, язык сжался, а по горлу будто провели наждаком, когда сомнительное угощение провалилось внутрь. Счастливчик поморщился, но заставил себя повторить трапезу еще трижды. Затем, заботливо стряхнув снежинки с отросшей бороды, он натянул шарф по самые глаза.

– Работать на вампира и прятаться от инквизиции – ты сам выбрал свою судьбу, Рид, теперь не ной, – пробормотал он, и его хриплый голос прозвучал глухо, из-за плотной ткани.

Но, как бы ни хотел огорчать своего

нанимателя Счастливчик – он все же решил вернуться. Пусть даже придется отдать обратно задаток за работу – но лучше уж быть бедным наемником, чем богатым покойником. Даже если Карл осыплет его бездыханное тело золотом – самому Счастливчику от этого будет уже не жарко, не холодно. А если вампир будет недоволен тем, что наемник вернулся ни с чем – так пусть попробует сам! В любом случае – если и дальше идти в горы, то вероятность умереть повышалась практически до абсолютной. В то время, как гнев Карла вполне можно и пережить, мало ли, как там все обернется.

– К тому же – я действительно сделал все что мог, – кивнул своим мыслям Рид. – А эта карта – да пусть она катится ко всем….

Договорить Счастливчик не успел. Едва он сделал шаг вперед, как откуда-то сверху на него упала тяжелая сеть. Плечи сдавило, руки прижало к телу. Мгновением позже, наемник услышал, как кто-то тяжело приземлился прямо за его спиной, и в этот же самый миг, два сугроба под его ногами взорвались, резко прыснув льдинками во все стороны, когда из них выпрыгнули два огромные фигуры. Они нависли над Ридом – мрачные, высокие и широкоплечие.

Счастливчик попытался дотянуться до пистолей, но что-то тяжелое обрушилось сзади на его затылок. В голове вспыхнули искры боли, а потом наступила тишина. Прежде чем окончательно потерять сознание, Рид ощутил, как колючий снег с силой ткнулся ему в щеку.

* * *

Сказать, что у Счастливчика болела голова – значит, не сказать ровным счетом ничего. Когда Рид очнулся, у него в черепной коробке, будто одновременно били колокола всех соборов по обе стороны от Великого моря. Следом за пульсирующей болью в затылке подкатила и тошнота, а третьим, с небольшим опозданием, подоспело головокружение. Рид пошатнулся, но не упал – кто-то придерживал его сверху.

А еще болела нижняя челюсть. Счастливчик хотел ощупать ее, но руки отчего-то не слушались. Наемник приложил больше усилий и услышал звон цепей, вкупе с новым неприятным, но знакомым ощущением, когда кандалы впиваются в кожу запястий.

Теперь понятно, что удерживало Рида от падения. Следом за одной догадкой, последовала и вторая – кто-то с силой двинул наемнику в больную уже челюсть, и он бессильно повис на цепях.

– Будто в детство вернулся! Здравствуй, папа, – пробормотал наемник. Разумеется, все было не так – никакого детства, никаких воспоминаний.

А что тогда? Это еще предстояло выяснить. Счастливчик сплюнул кровь и ощупал языком зубы – каким-то чудом все остались целы.

“Удача – ты меня сегодня балуешь!”

После подобной мысли поступило яростное опровержение, в виде третьей оплеухи. С трудом выровняв равновесие, Счастливчик глухо замычал – третий удар по его сугубо личным ощущениям вышел куда крепче двух предыдущих. Но неизвестная пока “добрая душа” решила не останавливаться

на достигнутом, и добавила наемнику под дых. Когда Рид согнулся пополам, его окатили ледяной водой.

– Вот спасибо, так гораздо лучше, – прохрипел он, сплюнув густую слюну, и судорожно вдохнул – получилось так себе. – Может, еще и спинку потрете? А то я, знаете ли, давно не мылся.

Грубый гортанный голос резанул по ушам, и внутри у Счастливчика все сжалось – северяне! Его угораздило попасть прямо в мохнатые лапы этих варварских ублюдков! Что сказать, дело – дрянь. Рид не знал никого, кто мог похвастаться тем, что уцелел после знакомства с суровым горным народом. Эти ребята не всегда брали пленных, предпочитая расправляться с противниками на месте – исключения было всего три: им нужна была информация, рабы или жертвы для своих жестоких богов. Ни один из этих вариантов Счастливчика не устраивал по вполне понятным причинам: информация – значит немыслимые пытки, а после смерть; рабство – это страдания, унижения, боль и снова смерть; жертвоприношение – тоже смерть, только более быстрая, но и более мучительная.

“Выбирай, что хочешь, и ни в чем себе не отказывай!”

Вот только нынешний выбор нисколько не зависел от Счастливчика. Это обстоятельство очень сильно его расстраивало, как и что, что кто-то грубо ухватил его за волосы и рывком заставил поднять голову.

Перед взором Рида оказалось сплошь покрытое причудливой смесью шрамов и ритуальных татуировок крупное лицо. Сначала наемник увидел густую русую бороду, затем презрительно поджатые губы, потом заплетенные в косы усы, мясистый нос, два сочащихся злобой светлых глаза, хмурые клочковатые брови и покатый бугристый лоб. По обе стороны от сурового лица свисали две косы.

“Каков красавчик! Будь я девкой, прямо обомлел бы!”

– Ты! – варвар с силой ткнул пальцем в грудь Рида, едва не сбив тому только-только выровнявшееся дыхание. – Говори!

Выговор у северянина был странный – довольно грубый, даже какой-то рычащий, но Счастливчик его понял. Не понял он лишь того – о чем именно ему следует говорить?

“Не о погоде же этот громила меня спрашивает?!”

Видимо, промедление пленника северяне сочли за нежелание отвечать на их расспросы, и решили пресечь столь дерзкую попытку противиться их воле весьма болезненным ударом. Стоявший позади Рида варвар с силой и мрачным удовольствием вонзил свой огромный кулак в бок наемника. Счастливчик вскрикнул и повис на цепях – перед глазами заплясали веселые искорки, что никак не вязались с жуткой болью и подгибающимися коленями.

– Кто ты!? Отвечай!

Рид и рта раскрыть не успел, как получил звонкую затрещину, а потом хлесткий удар по лицу.

“Как, вашу мать, я могу ответить, когда вы постоянно меня лупите!” – хотел было выкрикнуть наемник, вот только его рот наполнился кровью, а с губ сорвалось лишь неразборчивое мычание.

Пока Счастливчик отчаянно пытался прийти в себя и собрать разлетевшиеся от удара мысли хоть в какое-то подобие порядка, его новые друзья принялись переговариваться на своем языке. Слов было не разобрать, да и Рид не мог похвастаться знанием северного наречия. Но вот тон этих парней ему очень не понравился.