Счастливчики
Шрифт:
Майкл провел ее через еще одну двойную дверь в более узкий коридор и еще одно крыло.
— Здесь тихо, — сказала она, оглядываясь. Тишина была гораздо более жуткой, чем звуки в других палатах.
— Это изолированные палаты, — тихо сказал он.
— Изолированные? Как рекреация?
— Нет, здесь в основном пациенты с СВС.
— СВС?
— Стойкое вегетативное состояние. СВС звучит приятнее, чем называть их овощами. Изолированные тоже звучит не очень, а доктора называют их пациентами
— Значит, Антонио считают таким?
— Да, а вы не знали? Вы ведь его сестра, верно?
— Приемная сестра. Я не видела его много лет. — Она надеялась, что Майкл не умеет распознавать ложь. — Так, Антонио пациент с СВС?
— Тони? Нет. Он здесь, потому что в детском возрасте, когда ему делали операцию на мозге, что-то пошло не так. Док либо вырезал слишком много, либо недостаточно. Его разум часто блуждает, и у него теперь проблемы с контролем импульсов, поэтому мы должны держать его в основном под седацией и привязанным. Он славный парень, правда. Не может себя сдерживать. Старайся держаться от него подальше, ради своего же блага.
— Хорошо, — сказала она. — Спасибо.
Он указал на дверь из темного дерева, похожую на коридор. Майкл постучал и, не получив ответа, отсканировал ключ-карту на панели, открыл дверь и вошел. Эллисон заглянула внутрь и увидела Антонио, лежащего на боку на больничной койке. В комнате не было ни безделушек, ни цветов, ничего личного. На Антонио были серые спортивные штаны, белые носки и что-то похожее на матерчатые кандалы на лодыжках.
— Похоже на тюремную камеру, — прошептала она Майклу.
— Его комната и питание оплачены. Денег на отделку не осталось, — сказал он. — Можете войти. Он проснулся.
— Вы уверены, что все в порядке?
— Тони хороший, — сказал он. — Просто помните, что я сказал.
— Держаться немного на расстоянии.
— Совершенно верно. Звонок у двери, когда соберетесь уходить. Я бы сказал, не больше пятнадцати минут. В любом случае, он не сможет бодрствовать так долго.
— Есть еще что-нибудь, что мне нужно знать о нем? — спросила она. — До сегодняшнего дня я не знала, что он здесь. Я бы не хотела расстраивать его или ранить его чувства.
Майкл одарил ее доброй, но почти покровительственной улыбкой.
— Он говорит все, что у него на уме. Не принимайте это на свой счет. Но что касается того, чтобы задеть его чувства, он застрял здесь большую часть своей жизни, — сказал он. — И он, вероятно, умрет здесь. Вы не можете причинить ему больше боли, чем жизнь.
Майкл придержал для нее дверь, и Эллисон вошла внутрь.
Нервничая, она обошла больничную койку и остановилась в трех футах, где лицом к открытому окну лежал Антонио.
— Антонио? — мягко спросила она. — Тони?
Он выглядел
— Привет, Тони, — повторила Эллисон.
Он улыбнулся ей, чего она совсем не ожидала.
— Ты горячая штучка, — сказал он.
Она несколько раз моргнула, услышав эти слова. Что ж, Майкл ее предупреждал.
— Спасибо, — сказала она.
— Или, может, нет, — сказал он. — Я не часто вижу здесь девушек. Бар довольно далеко. Я в отчаянии.
— Я бы тоже была, будь я на твоем месте, — сказала она. Это вызвало у него улыбку. — Меня зовут Эллисон. Раньше я жила с доктором Капелло и его детьми. Как и ты. Я узнала, что ты в больнице. И подумала, что могу приехать и встретиться с тобой.
— Я здесь уже давно, — сказал он. Его голос был таким же нормальным, как и внешность. Казалось, что нет никакой необходимости держать его прикованным к кровати и под успокоительными, однако было совершенно ясно, что что-то сдерживало его разум и тело, и у него были такие же тканевые кандалы на запястьях, как и на лодыжках.
— Да, я слышала, что ты здесь уже пятнадцать лет. Я бы приехала раньше, если бы знала.
— Лгунья, — сказал он.
Она не стала спорить.
— Да, возможно.
— Почему ты здесь? Можешь трахнуть меня, если хочешь.
— Я здесь не поэтому.
— Дерьмо.
Эллисон рассмеялась.
— Ты пришла посмотреть на больного? — спросил он.
— Нет, не поэтому.
— Тогда скажи зачем, — сказал Антонио. — Говорят, люди не могут не смотреть на крушения поездов. Но это не так. Если бы люди хотели посмотреть на крушение поезда, они бы пришли посмотреть на меня. Но никто не приходит.
— Ты не крушение поезда, — сказала Эллисон. — Ты кажешься мне милым.
— Ты ничего обо мне не знаешь. — Он повернулся на кровати, словно пытаясь получше разглядеть ее. — Ты здесь не для того, чтобы пялиться на меня? — спросил он.
— Я хочу поговорить с тобой. Говорят, у тебя не так уж много посетителей.
— Их вообще нет.
— Тебе здесь не нравится?
Он слегка повернул голову, словно пытаясь найти более удобное положение на подушке.
— Они хорошо ко мне относятся, — сказал он.
— Это не ответ на мой вопрос, — заметила она.
— Отель «Калифорния», — сказал он. — За исключением того, что отсюда нельзя уехать.