Щит света
Шрифт:
Если у меня были калитки и двери, то у ангелов — ворота.
Они проходили через ворота, а через некоторое время возвращались, но уже одни. Вновь подбирали очередную партию желающих и снова маршрут ворота-свет-ворота. И так до талого.
Один-единственный раз ангел, убедившись, что никого больше для перехода в свет не осталось, отсалютовал мне и улыбнулся, прежде чем сам исчез за гранью. Вот и всё, что я знаю об этих существах. Слышал про них разные байки, из чего сделал вывод, что кто-то помимо меня их всё-таки видел, но при этом ничего не про них так и не понял. Можно было самому заняться мифотворчеством,
И тут мои мысли переключились. Стоп! Минимум полгода, вернее, уже месяцев семь как минимум — Кеше и его сестре ведь требовалось время добраться досюда — Властелин уже находится в этом мире. Срок немаленький, но… всего трое измененных? Ладно, четверо, включая Василису. Сеятели: ныне глубоко покойный франт, мужик с портрета и… видимо, кучер его экипажа. Трое сеятелей и примерно столько же измененных? Ни о чем буквально. В чем подстава, что мы еще не заметили? У скверны изрядная фора по времени, отчего же так мало её служителей? Или под Смоленском находится только одно из её гнезд, а про остальные мы еще понятия не имеем?
— Кстати, ты когда поместье то осматривал, сколько мест ночевки насчитал? — спросил я Иннокентия.
— Три! — твердо ответил он.
Так и есть. Франт, мужик с портрета, кучер. И больше никого.
Я сел, обнял ладонями голову и крепко задумался. С одной стороны выходило так, что в этом мире скверну всерьез воспринимать было трудно. С другой стороны — она в любой момент могла наплодить себе армию, стоило только сеятелю снять перчатки и поиграть в обнимашки с народом, а потом выждать условную неделю. И мы ничего не знали о том, когда у скверны наступит час Х, и сеятели отправятся на свою смертоносную миссию.
Пока все выглядело так: Властелин волей своей смог создать сеятелей. Одновременно дал каждому из них опробовать себя в деле. Так появились те измененные, которых ликвидировал Иннокентий. Франту было поручено осквернить Василису, пока она не стала полноценной вещей. Он это поручение провалил, за что и поплатился. А это значит, если я прав, нам с Кешей осталось найти и уничтожить двух сеятелей. Всего двух. Главное — сделать это как можно быстрее, пока Властелин не наплодил новых. А затем можем и до самого главного злеца добраться. Придумаем, как его вычислить, и нагрянем в гости. Не знаю, почему создание сеятелей вызывает у него сложности, но грех не использовать это обстоятельство в свою пользу.
Ох, слишком всё просто и гладко выглядит. Верный признак, что по итогам придется не раз вспотеть и кровавой юшкой из носа утереться, прежде чем цель будет достигнута. Ладно, я не из пугливых, да и Кешу в трусости обвинить повода не было. Сдюжим.
— Ужин давно готов, — заглянула к нам Василиса. — Только вас и ждем!
Ужин?! Какой ужин, у меня даже обеда не было! Время, что ты творишь, не лети так быстро! Сделай скидку на мой реальный возраст, чтоб тебя волки покусали!
На сей раз Василиса накрыла стол в гостиной. Видимо, вчерашние тесные посиделки её не впечатлили, и она захотела сделать нам красиво,
Мы расселись вокруг стола и принялись воздавать должное кулинарным талантам нашей хозяюшки. В адрес Василисы то и дело раздавались похвалы, и она сидела довольная и зардевшаяся до кончиков ушек.
Порадовала меня и Иоланта. Как и положено ребенку её возраста, она то и дело вмешивалась в наши разговоры, пыталась перетащить одеяло на себя, рассказывая о своих впечатлениях, и от нетерпения подпрыгивала на месте. Небо и земля по сравнению с той зашуганной малышкой, которую мне представил Вроцлав.
— Кстати, совсем забыл сказать, — сообщил Спиридон. — Завтра в усадьбе появятся новые слуги. Я донес до арендаторов простую мысль, что процесс аренды — штука тонкая. Нельзя снимать сливки с земли, но ничем хозяина той землицы не вознаграждать, обязательства свои не исполнять. Продуктов в усадьбу не возить, транспорта последнего лишить. И то, что предыдущие слуги оказались неблагодарными сволочами, никого не извиняет, а очень даже наоборот. Так что они промеж себя посовещались и выделили людей. Ты уж, Демьян, посмотри на них, скажи веское слово. Коли любы будут, то и ладушки. А если нет, гони в шею, новых найдут, нехитрое дело. Ты им нужнее, чем они тебе. Понадобится, вообще со стороны персонал вызову ради такого случая.
— И кухарку новую подобрал? — голос Василисы дрожал, но она держалась изо всех сил, чтобы не показать нам свое волнение.
— Не, — отмахнулся Спиридон. — В основном мужиков припряг. Надо лошадей в конюшню возвращать, сад обслуживать да за территорией следить. Ну а бабы поломойками пойдут и по прочей хозяйственной надобности. Воды хотя бы принести в бадейки али баню истопить. А то ж какой день без нормальной помывки ходим, не дело.
— Это хорошо! — важно сказала Василиса. — Ведь я на кухне порядок навела, не хочу, чтобы чужие люди там ходили.
Мы со Спиридоном переглянулись, и я увидел, как экс-управляющий усмехнулся. Вот же пройдоха, всё просчитал наперед! Не зря, ох, не зря я ему вторую жизнь подарил. Сколько проблем с моих плеч снял, аж самому не верится.
Знаю, прозвучит смешно, но спать я ложился с фатализмом обреченного. Однако же проснулся в семь утра вполне себе отдохнувшим. Пока на меня не навалились очередные неприятные новости, отправился тренироваться. Чередовал прокачку энергетических каналов с обычными упражнениями. После вчерашнего двигался как деревянный, но по прежнему опыту прекрасно знал, что это временное явление, поэтому темп не снижал. Я собирался избавиться от лишнего жирка прежнего Демьяна, я знал, как этого достичь, и упорно продвигался в сторону цели.
Там-то меня и нашла Евдокия, она же Огдооччуйа. Не знаю, что общего между этими именами, но первое мне нравится, я его хотя бы выговорить могу, не перебирая мысленно буквы и не пытаясь сообразить, все ли гласные и согласные я произнес согласно канону.
— Брат сегодня будет тебе древко для лопаты делать, — сообщила она, глядя на меня своими изумительными глазищами.
— Отличная новость, — заверил я. — У меня со дня на день кузнец обещал новую лопату сковать. Объединим то и другое, будет великое оружие.