Сделано в Японии
Шрифт:
— Обязательно. — Я свернул трескучую крышку на новой банке «Нескафе», всыпал в чашку три ложки с верхом, нажал на помпу электротермоса, и душистый аромат божественного нектара наполнил пространство вокруг меня.
— Садись с нами, — пригласил меня к своему столу Нисио. — Я тут объяснил Ганину — сэнсэю, как ему лучше себя вести…
— Хорошо. — Алиби Ганина меня сейчас не слишком волновало. — Нисио-сан, а чего это вы Морикаву в больницу к русским отправили?
— А кого мне еще надо было к ним отправлять? — холодно отбрыкнулся Нисио.
—
— Вроде того. Ты, Минамото-кун, успокойся и прикинь все сам! — Нисио жестом показал, чтобы я приступал к своему кофе.
— Что я должен прикидывать?
— Накадзава-сан дал понять, что каждый из нас должен заниматься своим делом, так?
— А с каких это пор допросы русских подозреваемых перестали быть моим делом?
— С таких! Прекрати ты этот детский сад, Такуя! — Похоже, я своими дурацкими вопросами начинал выводить старика из себя.
— Извините, Нисио-сан, но поймите и меня!..
— Да понимаю я тебя, Такуя-кун, понимаю! Просто не было никакого смысла посылать тебя к русским в лазарет!
— Почему никакого?
— Да потому что трупов на них нет, так?
— Это мы точно не знаем…
— Именно! Значит, пока имеем простую хулиганку! А это епархия Морикавы, а не твоя.
— Хорошо, но…
— Никаких «но»! И еще, что, кстати, важнее: русские эти колоться не собираются. Морикава там два часа уже бьется, звонил мне кислый. Обожженные ваши, — Нисио с уважением глянул на внимательно следящего за нашим локальным профессиональным конфликтом Ганина, — ребята, видимо, серьезные, и молчать они собираются до упора.
— Из консульства к ним вызывали кого-нибудь?
— Они отказались наотрез. Да консульские эти… Как его? Баранов, что ли? Он как услышал, что они из «Ясуй — бухин», так сразу сказал, чтобы мы без них кувыркались.
— Значит, у русских что-то есть на этот «Бухин»?
— У русских на «Бухин» всегда что-то есть, — мрачно констатировал Ганин. — Даже тогда, когда ни на что другое ничего нет…
— Тебе что-то про этот магазин известно, Ганин?
— Да нет, он, как я понимаю, среди заезжих рыбачков популярен и среди туристов, которые сюда за машинами и запчастями приезжают. Мне же до него, как…
— Кстати, как твой Плотников? — Я вспомнил, с чего, собственно, все началось.
— Уезжает завтра. Попросил меня его в аэропорт отвезти. Нисио-сан, — Ганин повернулся к шефу, — а мне вообще в Читосэ можно ехать?
— В аэропорт, что ли?
— Да.
— А почему нельзя?
— Да меня этот Судзуки-сан попросил город не покидать. Чего мне делать-то? Читосэ — это ведь не Саппоро, формально город-то другой, а? А мне Плотникова-сана надо на родину отправлять…
— Вас, Ганин-сан, Судзуки-сан что-нибудь подписывать просил? — поинтересовался Нисио.
— Только протокол допроса… вернее, беседы нашей, что я, мол, со всем вышеизложенным согласен.
— А подписку о невыезде он вас не просил подписать?
— Нет, подписок
— То есть он только на словах вас попросил Саппоро не покидать? Правильно я понял?
— Именно так.
— Ну тогда Плотникова-сана вы отвезти завтра, я думаю, сможете без проблем. Накагава-сан наш сейчас как раз у него, диск ваш замечательный изымает…
— Хорошо, спасибо. — Ганин карикатурно подобострастно кивнул в сторону Нисио.
— Ничего, не стоит, — удостоил его утрированно покровительским тоном улыбающийся Нисио.
— Тогда я поеду — Ганин начал привставать с кресла, и тут в конце концов смутные планы в моей гудящей голове стали приобретать более или менее внятные очертания.
— А ты, Минамото-сан, что делать собираешься? — Нисио решил проверить меня, твердо ли я усвоил ночные директивы Накадзавы и его собственные пожелания в мой адрес.
— А я, Нисио-сан, буду заниматься смертью Ищенко, как приказано свыше, — я указал пальцем на пол.
— Правильно! — хмыкнул Нисио. — Давай езжай к Ивахаре и разбирайся там на месте с этим Ищенко.
Мы с Ганиным вышли к лифтам.
— Ты, Ганин, домой?
— Да нет, к Плотникову надо зайти…
— Пойдем вместе! — Я взял Ганина под локоток и запихнул в подошедший лифт.
— А ты разве не в Отару едешь?
— Сначала — Плотников, потом — Отару. — Я внимательно посмотрел в серые сэнсэйские глаза. — Ты как?
— Что «как»?
— Насчет Отару?
— Да был я там вчера, Такуя… — затянул Ганин деланным тоном, давая понять, что он с удовольствием составит мне компанию.
Мы вышли из управления и прошли к ганинскому «галанту», стоявшему на гостевой стоянке. Ганин достал из кармана пиджака ключи, но вставлять их в дверной замок не торопился:
— Слушай, Такуя, давай пешком в гостиницу пойдем, а? Просто мне по дороге в «Йодобаси» зайти надо. А с парковками, сам знаешь…
Ганин, конечно, прав: разъезжать на машине по центру Саппоро в пределах пяти кварталов, в которых находятся наше управление, электронный монстр «Йодобаси›> и плотниковский «Аспен», глупо. На разруливания и парковки уйдет больше времени и нервов, чем сил на пешую прогулку Мы оставили «талант» на стоянке и потопали по направлению к вокзалу. В «Йодобаси» народу было еще немного, что заставило Ганина озабоченно констатировать:
— Эх, опять план не сделают!
— Кто, Ганин?
— Да вот «Йодобаси»… У них, как «Бик — камеру» открыли, дела хуже пошли, доходы падать стали, покупателей вон, видишь, нету совсем. — Ганин указал носом на практически пустой магазин.
— Тебе-то чего?
— Всего! Не дай бог; закроют — где я буду отовариваться?
— Подумаешь! Саше перстень лишний купишь, да и у Машки с Гришкой старшая школа и университет не за горами, деньги должен копить, папаша ты наш!
Ганин, как ни странно, миновал свой любимый компьютерный этаж и уверенной поступью командора направился в отдел видеотехники.