Сделай что сможешь. Развивая успех
Шрифт:
— Рад такой заботе о рабочих, безмерно рад. Сытый и здоровый работник — это залог успешной работы любого предприятия. Жаль, редко хозяева это понимают.
В общем, плодотворно мы пообщались, и да, Иван Фёдорович согласился у нас работать, правда пока по свободному графику — у него же и своё фотоателье имеется, и подлодка в Кронштадте испытывается. Но, зная увлечённость Александровского, я ручаюсь: на путиловском он станет проводить каждую свободную минуту. А значит, теперь у меня есть на кого взвалить заботы по торпедам, торпедным аппаратам и подлодкам. Это огромный плюс в работе. С моих плеч прям гора свалилась.
М-да…
В четверг за завтраком баронесса Кошелева предупредила, что вечером в салоне состоится конкурс на лучшую песню с объяснением в любви. Причём песню от лица женщины: можно дворянки, можно купчихи или мещанки. Сочиняй хоть одну песню, хоть три, не имеет значения. То есть поле деятельности предоставляется широкое. Участников приглашено много, и все они о конкурсе предупреждены заранее, а вот меня, можно сказать, в последний момент уведомили. То ли в мой талант так верят, то ли одна из побед кому-то обещана. Второе, полагаю, вернее, потому что меня попросили лишь от лица дворянки и купчихи спеть.
Хм, ну, если честно, я не в обиде, мне без разницы, и киса о том знает, иначе бы о конкурсе я узнал вместе со всеми. Ну а что, и так уже слава прекрасного пиита ко мне намертво прилипла, нет смысла кому-либо ещё это доказывать. Пусть другие набирают очки, а для меня главное, что забава предстоит прикольная. В памяти сразу всплыли подходящие варианты песен, и я кисе с уверенностью пообещал: будет весело.
А днём, случайно заехав на мануфактурную выставку, я познакомился ещё с одним интересным человеком — Кокоревым Василием Александровичем, Купцом с большой буквы. Как там в стишке было: владелец заводов, газет, пароходов. Да, что-то типа того. Я, живя в столице, сведения о богатых купцах и дворянах давно собираю, в бизнесе любая информация пригодится. Вот и пригодилась. Свой первый миллион Кокорев сколотил на винных откупах ещё двадцать лет назад, а десять лет назад его состояние оценивалось уже в семь-восемь миллионов. В среде русских купцов он получил титул «Откупщицкого царя».
Откупы, вообще, любопытный способ заработать денег одновременно и государству, и купцу, получившему откуп. Государство владеет монополией на винную торговлю, но развивать её эффективно зачастую не может (ха, не царское это дело — кабаки открывать), поэтому право торговать водкой и вином оно давало купцам на определённый срок. Откупщик платил в казну в качестве питейного налога или сбора установленную сумму и за это имел право открывать питейные заведения, вести торговлю вином с тем расчётом, чтобы получить доход. В результате никто не был в накладе. Хотя потом государство всё-таки нашло другой способ заработка — акцизы, и семь лет назад откупы отменили.
Но не одними откупами занимался Кокорев: на его счету открытие множества акционерных обществ. Тут и торговля продовольствием, и добыча нефти на Апшеронском полуострове, и производство из него фотогена (так он керосин называет). В Москве построил гостинично-складской комплекс, и это было новшество, до которого и в Европе ещё не додумались: в одном месте собраны и торговые склады, и шикарные апартаменты с убранством в русском стиле, и трактир-ресторан с русской кухней.
Принимал
Правда, недавно он пережил нелучшие времена: отмена откупной системы здорово подкосила его финансы. Кокорев задолжал государству больше пяти миллионов, и ему пришлось эти деньги постепенно отдавать. Да, случается в жизни и такое, особенно если выкачиваешь с откупов в другие проекты кроме своей прибыли ещё и деньги, принадлежащие государству. Видать, не просчитал человек всего, не следил за новыми веяниями и понадеялся, что откупная система останется навечно.
Но как бы там ни было, а сейчас бизнес Василия Александровича опять на подъёме: долгов нет и он готов к новым проектам. Чем бы мне и хотелось нескромно воспользоваться.
Столкнулись мы у павильона нашего общества, и я, узнав, кто к нам пожаловал, сразу перехватил инициативу у дежурного гида из мальчишек. Познакомились, разговорились. Ну а после моего получасового рассказа о Путиловском акционерном обществе я стал нащупывать варианты наших с Кокоревым взаимовыгодных контактов.
— Василий Александрович, вы, насколько знаю, занимаетесь нефтедобычей и перегонкой нефти в фотоген?
— Да.
— А доставку нефти и фотогена только до Москвы ведёте?
— Далее невыгодно. В Петербурге, если вы его имели в виду, хватает американской нефти, и она сильно сбивает цену.
— С нефтяными остатками после отбора фотогена что делаете?
— В основном сжигаем — спроса на них нет.
— А как вы посмотрите на предложение продавать остатки путиловскому заводу?
Брови Кокорева удивлённо взлетели вверх:
— Зачем вам это?
— У нас есть способы их применения.
— И какие, позвольте узнать?
— Нефтяные остатки мы используем в производстве минеральных масел и красок, а также как топливо для паровых котлов.
Почти минуту Василий Александрович меня внимательно рассматривал, потом как-то подобрался, и через мгновение передо мной стоял уже не добродушный дядя в дорогом костюме, а натуральный делец.
— И какие объёмы готовы закупать?
— Зависит от цены.
— Хм, я могу и много за дёшево присылать, но доставка существенно поднимет цену. За морем телушка — полушка, да рубль перевоз. А с кем договариваться? С вами?
— Да. Я владею тридцатью пятью процентами акций нашего общества и наделён этим правом. Но договора мы будем подписывать вместе с Николаем Ивановичем Путиловым.
— Хорошо, я вас понял. Дайте мне три дня для обсчётов, и можно будет обсуждать поставки более детально.
— Отлично! Меня вы всегда сможете найти через наше представительство на выставке.
Кокорев, посчитав, что разговор закончен, начал прощаться, но я его остановил:
— Простите, Василий Александрович, я ещё хотел узнать, как сейчас идёт развитие пароходства на Волге. Вы ведь там в некоторых обществах акционер.
— Хотите вложиться и вам требуются рекомендации?