Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка
Шрифт:
– Я помню эти компании, - недоуменно подтвердил он.
– Знаю, что на них зарегистрировали акции Хачимовского комбината. Ну и что? Сам-то я к комбинату ни ухом, ни рылом. Ни акции и ни полушки не имею.
Старик, из-под седых кустов, словно снайпер из укрытия, выцеливавший Антона, вновь кивнул. Спутник его перегнулся через стол и молча отчеркнул ногтем одну из строк - "Учредитель компании - Негрустуев Антон Викторович".
– Тоже правда, я их создавал, - В Антоне нарастало неконтролируемое раздражение. - И что из этого вытекает? Надо ж хотя бы документы
– Да чего ж они! Из-за их тупости ребенок, может, заикой уже стал... Дай сюда!
– он почти выдрал документы, принялся быстро листать.
– Вы б с такой же скоростью соображали, с какой головы людям откручиваете.
Он долистал пачку до конца. Озадаченно вернулся к началу.
– Здесь должны быть дополнения к уставу. Где они? Вы, видно, не всё сняли.
– Мы всё сняли, - заверили его. Прозревший Антон со стоном откинулся на спинку кресла. - Сам бы удавил, - выдавил он.
Чеченцы недоуменно переглянулись.
– Теперь, кажется, разберемся, - Антон прихлопнул бумаги рукой.
– В общем так, обе компании действительно создал я. Потом, по просьбе Листопада, перереоформил на него и ему отдал. Только приложения к Уставу, в которых записано, что владелец поменялся, Листопад, выходит, припрятал. Зачем, не знаю. Может, заранее планировал вас "кинуть" и, чтоб время выиграть, по ложному следу пустить. А меня, получается, подставил. Он зло матернулся.
– Можете съездить в регистрационную палату и убедиться. Там все дополнения есть. А пока водки хоть дайте. Я тут с вашими бандитскими замашками чуть коньки не отбросил, - со слабой, почти счастливой улыбкой попросил он.
Торопин требовательно поглядел на побагровевших чеченцев. - Пошлем человека, дорогой, - пообещал ему старик.
– Отдохните.
Оба поднялись и вышли.
Антон нервно засмеялся.
– У меня ведь ближе Ваньки друга не было, - пояснил он.
Торопин понимающе смолчал, - предают всегда друзья. Поэтому осторожный Феликс давно огородился от бывших товарищей. Бармен, растекаясь в предупредительной улыбке, принес на подносе "Арарат" и блюдо с овощами.
Опередив подрагивающую руку Антона, Феликс налил ему полный бокал, плеснул в рюмочку себе, молча приподнял.
Антон опрокинул бокал залпом и затих, не закусывая, - еда в рот не лезла.
Через полчаса Феликса попросили пройти в подсобку.
Антон, прикрыв глаза, слушал, как бухает в груди сердце, и беспрестанно поглядывал на часы. Минуты цедились, будто неразбавленная сметана. И тревога всё нарастала. - Антошка! - детский крик, донесшийся от подсобки, заставил Антона вскочить. Гуля пронеслась по пустому ресторану и, подпрыгнув, повисла у него на руках.
Всё еще боясь поверить, Антон дотронулся губами до детского лобика.
– Да в порядке, - успокоила его девочка.
– Даже мороженым накормили. Только ты маме не говори. А то начнется - "диатез, диатез".
– Мороженым. Солнышко ты моё!
– внутри у Антона всё забурлило. Какие-то потоки хлынули
– Да будет тебе. Подумаешь, - Гуля покровительственно прижалась к нему щекой.
– Никуда! Никуда больше!..
– бессвязно бормотал совершенно счастливый Антон.
В кабинку зашел Феликс. Не отпуская Гулю, Антон стыдливо отер глаза.
– Когда и на кого я должен переоформить квартиру?
– стараясь выглядеть твердым, деловито произнес он.
– Я не беспредельщик, - на лице Феликса проступила прежняя скупая усмешка. Он выложил на стол пакет с торчащими стодолларовыми купюрами.
– Это тебе от чечен за беспокойство.
Антон замешкался.
– Бери, раз дает, - дернула его за рукав Гуля.
– Знаешь, здесь сколько мороженого?
Антон, отрицательно покачав головой, отодвинул деньги к Торопину:
– Используй как знаешь. И - спасибо тебе.
– Что ж, живи, лягво, - Феликс вернул пакет в карман. - А с Листопадиной!... Деньги, что он увел, - из чеченского общака. Такое не прощают. Так что теперь ему - во!
Он, не жалея, чиркнул острым ногтем по кадыку и вышел.
* В квартиру Гуля ворвалась первой.
– Мамуля! Можно я завтра в школу не пойду?
– выкрикнула она и, прежде чем ополоумевшая мать успела домчаться от телефона, к которому прикипела, сообщила.
– Антон нас замуж зовет. Я думаю согласиться!
* После бегства Листопада компания "Конверсия" в соответствии с подписанными документами вступила во владение "ИЛИСом", с которым поступила так же, как и с большинством других непрофильных, доставшихся влегкую приобретений, - расчленила, отжав жмых и выгодно распродав по частям всё сколь-нибудь ценное. Мечта энтузиаста - в одиночку накормить Россию - рухнула в одночасье. Впрочем, справедливости ради, приходится предположить, что рухнула бы она и без балахнинского участия. При всей кажущейся продуманности листопадовский холдинг выстраивался как автономная, независимая от административных властей конструкция. А существование всякой экономической структуры, не нуждающейся в содействии государственного аппарата, для этого аппарата оскорбительно. Или, если на языке патологоанатомов, - созданная Листопадом система изначально заключала в себе не совместимый с жизнью порок.
НОВОЕ ВРЕМЯ. НОВЫЕ ЛЮДИ. Июль 2007 года
До Киева Антон с Ликой и Таечка добрались лишь под вечер. Едва бросив вещи в номерах, отправились в ресторан. Несмотря на траурный повод приезда, голод настоятельно напоминал о себе.
Проводив женщин до входа, Антон задержался в вестибюле, чтобы сделать неотложный звонок.
– На проволоке, - услышал он бодрый голос Андрюши Мантурова.
– Ты уже в Киеве?
– уточнил Антон.