Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка

Данилюк Семён псевдонимом

Он вернулся к водителю.

– Какое-нибудь одеяло есть?

– Да вообще-то...

– Давай. Шофер, поколебавшись, вышел, раскрыл багажник, отодвинул ящик с инструментом, выудил из-под него потертое верблюжье одеяльце, излучающее аромат бензина.

– Сойдет, - Иван выдернул одеяло, на ходу встряхнул пару раз.

Взбежал на четвертый этаж. Не давая себе времени одуматься, позвонил. Дотронулся до виска, - вена пульсировала сумасшедшими толчками. Всё в нем неистово подрагивало. К жениху она собралась, профура!

В квартире

оставалось тихо, - стало быть, Вика ушла, а глуховатая мать, видно, сняла слуховой аппарат и звонков не слышит. Он позвонил еще раз, - более требовательно. И чем более очевидным становилось, что трезвонит он в пустоту, тем с большей яростью жал он на звонок. Заскрипела цепочка на двери напротив. Выглянула всклокоченная старуха.

– Испарись!
– Иван развернулся яростно, и противоположная дверь сработала захлопнувшейся мышеловкой.

Зато чудесным образом ожила викина квартира.

– Ваня! Прекрати названивать и убирайся!
– раздалось изнутри. Грудь Ивана сдавило от радости: всё-таки она оказалась дома.

– Открой!
– потребовал он.
– Надо переговорить.

– Уходи! Ты и так шумишь на весь подъезд. Хочешь дождаться, когда кто-нибудь вызовет милицию?

– Та пусть себе вызывают. - Угу! Тебе сейчас самое время в милицию загреметь. Убирайся, Иван. Я тебе по телефону всё сказала.

– Так потрудись сказать то же - в лицо. Или - заподло дверь открыть?!
– Иван с силой пристукнул ногой.

– Сломаешь.

– Сам сломаю, сам починю! Открой же. Или хочешь, чтоб я на весь подъезд сказанул про нас с тобой?!

Голос его загремел нешуточно. Послышались звуки шлепанцев на верхнем этаже. Из соседних квартир никто не высовывался лишь по одной причине: робость мешала преодолеть любопытство.

Иван, размахнувшись, ударил по двери подошвой ноги. Обивка порвалась, доска треснула, готовая сломаться от следующего удара.

Дверь распахнулась изнутри. Виктория, в легком домашнем платьице, с разметавшимися рыжими волосами, подрагивая ноздрями, перегородила собой вход в квартиру.

– Да что ж ты, наконец, за идиот?!.. Потемневший взгляд ее перехлестнулся с восхищенным Ваниным.

– Никому не отдам!
– коротко произнес Иван.

Он захлебнулся от восторга. Рывком расправил верблюжье одеяльце и, прежде чем Вика среагировала, подхватил ее на руки.

– Да ты!.. Я даже без ключей. И без документов.

Не отвечая, Иван сжал в ладони стоящую на тумбочке женскую сумочку, ногой захлопнул дверь.

– Не смей, тать!.. Есть же границы. Помогите!
– взвизгнула она.- Господи, что ж ты делаешь? - Невесту краду!
– клокочущим голосом ответил он. Прижимая к себе, зашагал вниз. Прямо с ношей на руках Иван втиснулся на заднее сидение. Таксист, не скрывая изумления, смотрел на извивающуюся полуголую "вещичку", что с трудом удерживал шелапутный пассажир. - Немедленно отпусти. Слышишь, я тебя сдам в милицию! Я ж, считай, без всего, дурак, - зло

бросила Вика.

– Гони, - коротко потребовал Иван.

– Не смейте! Вы будете соучаст!...- пискнула она.

– Гони, сказал!
– высвободив левую руку, Иван долбанул ею по спинке водительского сидения так, что водителя едва не ударило лбом о баранку.
– Или полтинник сверху, или выкину на хрен!

Проклиная минуту, когда взял чумового пассажира, таксист завел двигатель, размышляя, каким маршрутом поехать, чтоб по пути оказалась милиция.

– Имей в виду, не отпустишь, - я тебя сдам!
– пообещали сзади.

– Люблю!

– А я ненавижу! Жизнь мне искромсал. Ванька, не смей!
– женский голос прервался. Таксист увидел в зеркало заднего вида, как женская ручка, сперва энергично дубасившая по здоровенному загривку, сделалась вялой и обхватила мужскую шею.

– Что ж ты такой непутевый на мою голову?
– выдохнула она.
– У меня ж вечером поезд. Меня жених встречать будет. - Хрен ему! Полетишь завтра со мной в Сочи, - объявил Листопад.
– Устроим медовый месяц.

– Полетишь, как же!
– Вика кое-как освободилась.
– Да в Сочи на самолет за неделю пишутся. Или забыл, что курортный сезон начался? А звонить никому нельзя. Ты теперь опрысканный.

Она показала язычок.

– Обойдемся без блата, - беззаботно отреагировал Иван. Он вновь склонился над водителем, примирительно потрепал по плечу.
– Приплюсуй десятку и - заверни к кассам аэрофлота.

Водитель еще раз скосился. Милиция, по счастью, не понадобилась.

* В зал аэрофлота Иван вошел, волокя следом упирающуюся Вику, которую укутал в собственный плащ.

Кассы оказались закрыты. Они попали под обеденный перерыв. На стульях разместилось десятка полтора ожидающих.

– Всего-то! А ты боялась, - Иван шагнул к стойкам.

– Список в углу!
– встревоженно предупредили его.

В самом деле на журнальном столике лежало три листа, густо испещренных фамилиями. Последняя - под номером 154.

– И надолго это?
– Листопад нахмурясь повертел список в руках.

– Как повезет. Дня на три, - желчно пояснил один из ожидающих.
– Каждые три часа перепись.

– Что, съел?
– мстительно шепнула Вика.

– А у вас какие номера?
– полюбопытствовал Листопад.

– Это у кого как. У меня так уже сорок четвертый. Если повезет, перед закрытием куплю. У других - дальше.

– А где ж начало списка?

– Так обед. Отошли. Соберутся к открытию.

Иван прикидывающе глянул на часы, - до открытия оставалось двадцать минут. - Ванька, только без своих номеров, - испугалась Вика. Но глаз его уже закосил. Под перекрестными взглядами он вдруг ме-едленно приподнял все три листа и демонстративно разорвал их. Сначала вдоль. Затем, так же преспокойно и неспешно, - поперек.