Секрет королевы Маргарет
Шрифт:
– Я не шучу, – произнесла я, когда мы, расслабленные и довольные, вновь лежали на шкурах и созерцали уже чернильное небо. За окном стемнело, и на небосклоне зажглось несколько крошечных звёзд, напоминающих крупицы муки или манки. – Я не хочу возвращаться в столицу. Давай останемся здесь навсегда.
Филипп чуть повернул голову и посмотрел в угол, где ещё позавчера кишмя кишело пауками.
– Ты же знаешь, что мы не можем. Моя мать и сёстры, Колин… Ты подумала, что будет с ними?
Впервые в жизни мне ни о ком не хотелось
– Через день-другой разгорится междоусобица. Аелорию будут рвать на куски, как телячью вырезку.
Я цокнула и тяжело вздохнула. Проблемы Аеролии меня не волновали. Филипп был со мной, живой и здоровый, и я вдруг превратилась в законченную эгоистку.
– Прямая ветвь прервалась, – через паузу произнесла я, – но, наверняка, есть побочные. У Леонарда, кроме брата, как я помню, было ещё пять сестёр.
– Две из них умерли в детстве, третья при первых же родах. Принцесса Изольда вышла замуж за бургундского герцога, но у неё только дочери. У самой младшей Фелиции есть два сына трёх и пяти лет. Они принадлежат герцогству Гиень**, но при желании могут побороться за корону.
– Пока они узнают о смерти Леонарда, пройдут годы. К тому же они слишком малы. Есть кто-то поближе? Внутри страны? Сёстры короля Эдуарда тоже были отданы за принцев и герцогов других государств?
– Все, кроме одной – принцессы Генриетты. Её выдали замуж за младшего сына французского короля, но тот умер через полгода после свадьбы и не оставил наследников. Король Эдуард отправил за ней своего друга Годрика Болвела и уже сосватал её за фламандского герцога, но принцесса Генриетта опередила брата и обвенчалась тайно со своим проводником.
– С графом Болвелом? – В голове заезженной пластинкой тут же затараторил голос герцогини Эмберс. – Это отец…
– Да. Это отец Грегори Болвела. Мужа твоей Изабеллы.
– Бог ты мой! – Ещё недавно такое полное и настоящее счастье растворилось в сумятице мыслей. Вот почему Луиза его вспомнила. Выходит, муж Изабеллы – первый претендент на трон Аелории. Подумать только, внук короля! Граф и счастливый обладатель сына Бобби. Точнее, Роберта. Подожди-ка! Я хлопнула себя по лбу и не рассчитала силы. Стало больно, и я потёрла ушибленное место, жалея о таком бурном выражении эмоций. – Ты сказал, Грегори?
– Ну да!
– В письмах Изабелла называла его либо Рори, либо своим возлюбленным мужем, а я понятия не имела, что он Грегори? А уж не тот ли это Грегори, что…
Филипп легонько потряс меня за плечо.
– Рита, с тобой всё в порядке?
Я помотала головой.
– Нет! Ты случайно не видел графа Болвела в замке Вифл, когда король заболел? Леонард занимался алхимией как раз с каким-то Грегори. Представляешь, они пытались сварганить из ртути золото. Я думала, это какой-то шарлатан, маг-прохвост или фокусник,
Филипп посмотрел на меня с недоумением. От обиды я пощёлкала перед его взором пальцами.
– И что такого? Этим много кто занимается.
– Из ртути нельзя создать золото.
– Откуда ты знаешь?
– Оттуда! Это невозможно. Даже в двадцать первом веке до этого не дошли! Золото можно создать только из золота.
– Если ты не знаешь, это не значит, что…
– Значит! К тому же ртуть очень опасна. Может, этот Грегори и догадывался, что к чему, и специально отравил Леонарда, чтобы занять его место.
Филипп прищурил глаза.
– Надеюсь, это не из-за записки, которую написала твоя мать?
– Ты имеешь в виду записку Джульетты Мейлор? Так это ты нашёл её? Я потеряла её в вечер, когда умерла Бриджет, а Леонард избил меня. Роза тогда всю комнату перерыла: я ведь так и не успела прочитать её полностью.
Филипп пожал плечами.
– Я проверял все твои письма и особенно письма от матери. Дабы пресечь подстрекательство к заговору против короля.
Я поморщилась.
– Выходит, мать Маргарет просила остерегаться мужа Изабеллы? Да я бы вовек не догадалась. Грешила на Луизу Эмберс.
– Герцогиню? – Филипп рассмеялся и прижал меня к себе, я вывернулась, потому что страшно на него злилась. – Да она мухи не обидит!
– Ага, не обидит?! Она вообще ничего не боится. Ни Бога, ни чёрта, ни советской власти!
– Чего?
– Это выражение такое. Но тебе лучше его не запоминать.
Я встала и взяла с кресла чистую сорочку. Филипп тоже потянулся за рубашкой и брюками.
– Грегори Болвел – неплохой человек. Возможно, если он станет королём, то войны с Гвинедом удастся избежать.
Одёрнув подол, я посмотрела на кочергу, стоящую у камина. Ту самую, которой Филипп прижигал себе рану.
– Грегори Болвел может быть тысячу раз неплохим человеком, но он всего лишь внук короля, а ты – сын! И ты бы тоже мог побороться за корону.
– Не мог.
– Почему?
– Потому что я бастард, забыла? Бастарды не правят.
Филипп, как обычно, пытаясь увильнуть от разговора, повернулся к окну. Но я сегодня не собиралась созерцать его спину.
– Правят. И ещё как!
– Назови хоть одного.
– Я назову двоих. Вильгельма Завоевателя*** и князя Владимира****. Первый объединил Англию, второй крестил Русь. Про первого ты точно слышал, он жил каких-то двести лет назад.
Филипп промолчал, но я успела заметить, как дёрнулась его рука и зависла в воздухе, словно искала меч. Он думал о том же, о чём и я. Без сомнения.
– Двор меня не поддержит.
– Неправда, помнишь турнир? Помнишь, как тебе рукоплескали люди? Я думала, что оглохну от их криков. Некоторые чуть шеи себе не свернули, лишь бы поглазеть на тебя.