Сексуальное поведение и насилие

Дерягин Геннадий Борисович

3. обладатели ситуативной сексуальной виктимности - все, случайно оказавшиеся во внезапно развившейся виктимно неблагоприятной ситуации.

В принципе, любой человек может стать жертвой сексуального насилия, но лишь треть женщин и незначительное количество мужчин становятся ими, причём пятая часть потерпевших от сексуального насилия подвергается сексуальным противоправным нападениям неоднократно. Это, как и всё вышесказанное, может свидетельствовать о том, что в сексуальной виктимности первую роль, как правило, играют личностные качества жертвы, которые провоцируют условия для развития преступления;

обладатели личностной сексуальной виктимности составляют наибольшую группу жертв сексуального насилия. Лишь изредка случайная ситуация, облегчающая сексуальное насилие, является первичной к процессу виктимизации; реже всего жертвами насилия становятся случайные люди.

Второй по численности жертв является группа обладателей ролевой виктимности, которая обусловлена не структурой личности жертвы, а фетишистскими, педофильными и садистскими наклонностями насильника, при этом, вероятно, социальный статус, внешний облик жертвы, элементы её одежды и т.п. играют роль специфического сексуального фетиша, что согласуется с литературными данными [1, 5]. Кроме того, ролевая сексуальная виктимность может быть обусловлена повышенной доступностью жертвы при практически полной безнаказанности преступника (например, обитатели социального «дна», дети, беспомощные или зависимые лица).

Таким образом, нашими исследованиями установлено:

1. присутствие предпосылок виктимного поведения в структуре личности большинства жертв сексуального насилия, т.е. в сексуальной преступности отмечается преобладание личностного типа виктимности, при этом «жертвенное перенесение сексуального насилия» - один из способов достижения психосексуальной разрядки обладателями личностной виктимности;

2. существование достоверных психосексуальных отличий жертв оконченных изнасилований от жертв покушений на изнасилование;

3. наличие схожести личностных, психосексуальных характеристик жертв насилия и насильников.

При сравнении жертв насилия с «условно нормальными», не подвергавшимися насилию женщинами, определено, что жертвы насилия:

1. достоверно чаще и более жестоко наказывались в детстве, (особенно жертвы неоднократных изнасилований);

2. достоверно раньше вступали в половую жизнь, раньше начинали мастурбировать и достигать оргастической разрядки;

3. достоверно чаще мастурбировали, имели яркие и разнообразные сексуальные фантазии с агрессивной техникой коитуса;

4. достоверно раньше и чаще курили, употребляли спиртные напитки и различные токсические вещества;

5. достоверно чаще меняли половых партнёров, имели в несколько раз больший диапазон сексуальной приемлемости;

6. в половине случаев обладали комплексом отклонённых сексуальных потребностей;

7. характеризовались наличием выраженных мазохистских наклонностей (все, неоднократно подвергавшиеся сексуальному насилию);

8. достоверно чаще заражались инфекциями, передаваемыми половым путём (жертвы оконченных изнасилований);

9. имели достоверно повышенные уровни импульсивности, тревожности и индивидуалистичности (жертвы покушений на изнасилование);

10. имели достоверно повышенный уровень ригидности при низком уровне тревожности (жертвы изнасилований);

11. проявляли активное сексуально провоцирующее

поведение, прямо или косвенно подстрекающее (большинство жертв сексуального насилия, особенно покушений на изнасилование);

12. в целом, имели более сильный и подвижный тип нервной системы.

Жертвы покушений на изнасилование, в целом, ввиду акцентуации своих личностных качеств, по нашему мнению, являются безусловными «провокаторами» насилия. Их конституционально заданные личностные качества, вероятно, являются предпосылкой для социально негативного восприятия, виктимности и, в то же время, способности избежать опасности в кризисной ситуации, в отличие от жертв оконченных изнасилований, находящихся по своим конституциональным личностным качествам между жертвами покушений на изнасилование и представителями «условной сексуальной нормы».

Внешние проявления саморазрушительных тенденций (садомазохизм, промискуитет, плюрализм, большой диапазон сексуальной приемлемости, мастурбаторная активность, вредные привычки), обычно сопутствующие виктимному поведению, следует рассматривать как вторичные по отношению к глубинным и не всегда реализованным психосексуальным потребностям сексуальных девиантов. Сексуальная виктимизация или девиктимизация общества напрямую согласованы с ростом или снижением сексуальной девиантности внутри популяции; по распространённости «отклонённых» сексуальных потребностей можно судить об уровнях сексуальной виктимности.

ЛИТЕРАТУРА

1. Антонян Ю.М. Психология убийства.
– М.: Юристъ, 1997.
– 304с.

2. Дерягин Г.Б. Социально-психологическая характеристика жертв сексуального насилия // Экология человека.
– 2001.
– № 4.
– С.28-31.

3. Дерягин Г.Б. Судебно-медицинские аспекты полового насилия на

Европейском Севере России: Автореф. дис. ...докт. мед. наук.
–

Архангельск, 2002.
– 43 с.

4. Сердюков М.Г. Судебная гинекология и судебное акушерство.
– М.: Медицина, 1964.
– 302 с.

5. Ткаченко А.А. Сексуальные извращения - парафилии.
– М.: Триада-Х, 1999.
– 461 с.

6. Яковлев Я.М. Половые преступления.
– Душанбе, 1969.
– 460 с.

7. Bagley C., Bolitho F., Bertrand L. Sexual assault in school, mental health and suicidal behaviors in adolescent women in Canada // Adolescence.
– 1997.
– Vol.32, N 126.
– P.361-366.

8. Cloitre M., Tardiff K., Marzuk P., Leon A., Portera L. Childhood abuse and subsequent sexual assault among female inpatients // J. Trauma Stress.
– 1996.
– Jul.
– Vol.9, N 3.
– P.473-482.

9. Goodwin J., Cormier L., Owen J. Grandfather-granddaughter incest // Child. Abuse Negl.
– 1983.
– Vol.7, N 2.
– P.163-170.

10. Gross W.C., Billingham R.E. Alcohol consumption and sexual victimization among college women // Psychol. Rep.
– 1998.
– Feb.
– Vol.82, N 1.
– P.80-82.

11. Hillman R., O'Mara N., Taylor-Robinson D., Harris J. Medical and social aspects of sexual assault of males: a survey of 100 victims // Br. J. Gen. Pract.
– 1990.
– Dec.
– Vol.40, N 341.
– P.502-504.