Сексуальное поведение и насилие
Шрифт:
12. Lim L., Chan K.L., Chan A., Gwee K.P., Ong S.H., Woo M., Yap A.K., Chan Y.H. Sexual assaults in Singapore: a comparative study of rapists and molesters // Med. Sci. Law.
– 2002.
– Oct.
– Vol.42, N 4.
– P.344-350.
13. Martin S.L., Clark K.A., Lynch S.R., Kupper L.L., Cilenti D. Violence in the lives of pregnant teenage women: associations with multiple substance use // Am. J. Drug. Alcohol. Abuse.
– 1999.
– Aug.
– Vol.25, N 3.
– P.425-440.
14. Michael R., Zumpe D. An annual rhythm in the battering of women // Am. J. Psychiatry.
– 1986.
– May.
– Vol.143, N 5.
– P.637-640.
15. Pedersen W., Skrondal A. Alcohol and sexual victimization: a longitudinal study of Norwegian girls // Addiction.
– 1996.
– Apr.
– Vol.91, N 4.
– P.565-581.
Глава 5.
Инцест
Проблема кровосмешения пришла к нам из матриархальной древности. В настоящее время в большинстве стран мира инцест осуждается общественной моралью и табутируется. Однако в Российской Федерации, как и во многих других государствах, не установлено уголовно наказуемых запретов на кровосмешение. Кровосмесительная связь становится уголовно наказуемой лишь при нарушении норм, содержащихся в статьях 131 - 135 УК РФ. То есть в одних случаях инцест не нарушает чьих-либо прав, а в других случаях он может принимать форму сексуального насилия. Феномен инцеста требует всестороннего изучения потому, что его познание дает нам возможность не только увидеть распространенность внутрисемейного сексуального насилия, но и понять причины, а также последствия насильственного или добровольного кровосмешения, наметить пути профилактики связанных с ним негативных психосоциальных явлений.
Распространённость инцеста мало изучена. Вероятно, внутрисемейное насилие и непреступное инцестуозное поведение не такая уж и редкость, но большинство случаев так и остаётся семейной тайной. Причем, жертвы мужского пола более склонны скрывать случившееся, чем жертвы женского пола [18]. Считается, что виновниками инцеста обычно бывают мужские члены семьи, общественности чаще становятся известными преступные случаи отцовско-дочернего кровосмешения [6].
По данным K. Meiselman [28], более распространено инцестное поведение биологических отцов по отношению к своим родным дочерям, а не к приёмным. D. Russell [30], проанализировав интервью из произвольной выборки 930 взрослых женщин в Сан-Франциско, обнаружил иную картину: 17% женщин, которые имели отчима, сексуально пострадали от него в детстве, тогда, как от родных отцов сексуально пострадали в детстве лишь 2% женщин. Из всех этих случаев в 47% отчимы и в 26% отцы совершали с падчерицами или дочерьми половые акты, куннилингус, либо имели место фелляция, анально-генитальные контакты. В то же самое время Р. Phelan [29], напротив, установил, что биологические отцы, по сравнению с отчимами, чаще вступают в половые связи с дочерями. При этом в случаях многодетности, они вовлекают в эти связи не одну дочь, и раньше, чем отчимы начинают инцестную сексуальную активность. Такие расхождения исследователей во мнениях, вероятно, культурально обусловлены и предопределялись социальной средой, в которой проводился конкретный опрос.
В 1980-х годах в США факты кровосмешения между детьми и родителями имели место в 10% семей [3], современные данные подтверждают это [13]. Но относительно пуританского общества не всегда бывает понятно, в чем конкретно проявились «сексуальные ласки» или «элементы инцеста» со стороны близких. Различие культуральных подходов, наличие существенной разницы уголовных законодательств различных стран не позволяют сделать категоричный вывод о преступности этих ласк, а под элементами инцеста нередко понимаются обычные бытовые обнажения тел, например, при переодеваниях.
В Новой Зеландии распространение инцеста встречалось в 13% случаев [4]. В Финляндии девушки признавали сексуальные опыты с отцом или отчимом более, чем в 5% случаев (с их биологическим отцом 2% и 3,7% - с отчимом) [31]. Примерно 10% от всех инцестных случаев может приходиться на связь «дед -внучка». В таких случаях дед нередко начинает инцестные отношения ещё со своей дочерью. Так, 60% матерей детей, пострадавших от сексуальных правонарушений со стороны деда по материнской линии, сообщили, что сами являлись его жертвой в детском возрасте [14]. Средний возраст потерпевших от родительско-дочернего кровосмешения, по наблюдениям жертв инцеста в психиатрической клинике, составил 11,9 лет [19].
Относительно сексуального соблазнения матерями своих сыновей в научной литературе имеются немногочисленные сведения. На содержание сообщений накладывает отпечаток специфика профессиональной деятельности автора, что предопределяет некоторые информативные расхождения.
A. Banning [2] считает, что изменение гендерных ролей мужчин и женщин в западных странах может привести к увеличению женской сексуальной преступности, поэтому нельзя недооценивать инсцедентность сексуального злоупотребления мальчиками и девочками со стороны женщин. В любом случае, инцест по типу «мать-сын» (причем нередко с изначально положительным его восприятием со стороны незрелого сына) встречается реже, чем иные его типы. В своей практике мы встречались со случаями изнасилований сыновьями пожилых матерей, а также с добровольным заместительным сожительством матерей с взрослыми сыновьями - инвалидами. Существует мнение о негативных психосоциальных последствиях материнско -сыновьего инцеста даже при его положительном восприятии обоими участниками [22].
Вероятно, чаще всего встречается сиблинг-инцест (т.е. по схемам «брат-сестра», «брат-брат», «сестра-сестра»). По мнению некоторых авторов, добровольные сексуальные отношения между братом и сестрой более распространены, чем инцестные отношения между детьми и родителями и менее травматичны. К исследованиям тела друг друга и к краткосрочным добровольным половым актам братьев и сестёр следует относиться спокойно, как к части нормального познавательного процесса, сексуального экспериментирования. Социально здоровые дети не задерживаются на этой стадии изучения жизни. Патология налицо, если такая связь затягивается, и старший партнёр начинает управлять своим братом или сестрой; кроме того, речь о сексуальном преступлении может идти при большом возрастном различии юных инцестуозов (более 5 лет), при использовании силы, угроз или зависимости [7, 8]. Считается, что инициаторами сиблинг-инцеста обычно являются мальчики - подростки, в единичных случаях - девушки в возрастном интервале 13 - 17 лет [12].
При опросе около 800 студентов американских колледжей, внутрисемейные сексуальные контакты между братьями и сёстрами от генитальных игр до полового акта признали 15% девушек и 10% юношей. В 74% случаев это были гетеросексуальные контакты, а в 26% - гомосексуальные (16% между братьями и 10% между сёстрами). У трети респондентов такой опыт был однократным, а 27% опрошенных продолжали их в течение года. В четверти всех случаев старшие братья и сёстры, чаще всего подростки, применяли к младшим насилие [11]. При другом анонимном опросе, проведённом среди студентов колледжей США, 5% сообщили о каких-либо добровольных сексуальных опытах в детстве и в подростковом возрасте с братом или сестрой. Как правило, негативное влияние таких добровольных детских опытов отсутствовало [15]. Юноши, совершившие сексуальное нападение на более младших членов семьи, сообщили о значительных родительских разногласиях в их семьях, эмоциональном отвержении их родителями, строгих физических наказаниях, выраженном душевном дискомфорте [37].
R.B. Weeks [36] своими исследованиями установил, что кровосмешение «брат-сестра» имеет самую верхнюю инцидентность на средних и верхних социоэкономических уровнях и, вероятно, наименее психологически травматично, практически не отражается на психосексуальных установках в последующей жизни. В отличие от сиблинг-инцеста, отцовско-дочернее кровосмешение распространено в более низких социоэкономических уровнях, как правило, в многодетных, патриархальных семьях из социальных низов (например, 70% инцестуозных отцов в Северной Ирландии являлись безработными, большинство из них отличалось асоциальностью). Оно весьма травматично в плане последующих психосексуальных установок, что может выражаться в виктимном поведении, извращении сексуальных чувств, сексуальных дисфункциях во взрослой жизни [1, 26]. Подобная зависимость инцеста от традиционных патриархальных установок и социоэкономического уровня наблюдается и в странах Востока, например, в китайской культуре Гонконга [34].