Секундо. Книга 2
Шрифт:
Леран широко развел руки, будто собирался обнять свою семью.
— Тогда все складывается на редкость удачно. И пророчество, которого ты так боялась, Роветта, не исполнится.
— Будем надеяться, мои дорогие, — кротко ответила королева. — Но у меня так тяжко на сердце, не знаю, чего и ждать.
— Но разве ты не говорила с бабушкой, мама? — осторожно спросил принц. — Не объясняла ей, что не хочешь смерти Торрена?
— Говорила, и многократно. Мы даже поссорились с ней, когда я пыталась убедить ее прекратить гонения моего пасынка.
Юрис тряхнул головой, свел брови в одну линию, но все-таки сказал:
— Мама, я об этом пророчестве слышал много раз. Но не помню его совершенно. Возможно, не придавал ему значения. Что в нем?
— «Ты станешь королевой, но умрешь смертью королевы из рук королевы!» — Роветта произнесла эти слова безжизненным тоном. — Это было сказано старой колдуньей задолго до моей коронации. Королевой я стала, теперь меня ждет та же смерть, что и Геральду.
— Мы этого не допустим! — Юрис и Леран одновременно сжали кулаки, полные решимости ее защитить.
Она безнадежно склонила голову.
— Боюсь, от нас ничего не зависит. Моя судьба предрешена. Впрочем, как и ваши. Надеюсь все же, что ты, Юрис, избежишь гнева своего старшего брата.
Юрис сел на стул и безвольно уронил руки на колени.
— Как это сделать, мама? Мы с Торреном никогда не ладили. С того самого дня, как он приехал во дворец и первым делом назвал меня жалким ублюдком. А ведь в ту пору я смотрел на него, как на героя.
Роветта с горечью произнесла, досадуя, что невозможно изменить прошлое:
— Это плоды воспитания герцога Мальорского. Это он вложил в голову своего племянника столько ненависти. Я тоже, сколько ни пыталась поговорить с Торреном, наталкивалась лишь на откровенное презрение.
— Возможно, нам всем нужно было давно разобраться в наших недоразумениях. — Леран Двенадцатый по примеру сына устало присел на кресло, поставил локти на колени и обреченно оперся на них. Вся его фигура говорила о покорности судьбе. — Хотя, не появись эта девка… — он даже зубами заскрежетал от ярости и бессилия. — Это она выставила Юриса круглым идиотом.
— Я виноват сам, — внезапно признал тот. — Я вел себя непозволительно. Я нарочно спровоцировал ее, говоря гадости. Если б я был вежлив, ничего бы не случилось…
Королева огорченно покачала головой.
— Ты же знал, что это такое — истинная королевская кровь! Отчего же вел себя так безрассудно?
Принц хмуро хмыкнул.
— Мама, это глупо, но мне просто захотелось проверить! Все эти легенды о древней крови были так похожи на бабьи сказки, что я в них попросту не верил! А ты, отец?
— Тоже, — вынужден был признать тот. — Если б я знал, к чему это приведет, был бы куда осторожнее.
— Так будьте осторожнее хотя
— Ты права, — король посмотрел вокруг новыми глазами. — А что, возможно, жизнь без бремени власти вовсе и не плоха? Можно будет весь день заниматься тем, чем хочется, а не корчиться с утра до ночи над государственными делами.
Роветта порывисто всплеснула руками, истово надеясь, что все обойдется.
— Я распоряжусь о сборах. И распущу своих фрейлин. Не думаю, чтоб они понадобились этой девочке.
— Они ей и не по статусу. Она здесь вообще неизвестно кто! — король решительно был не намерен прощать свою оскорбительницу.
— Это совершенно не важно, какой у нее здесь статус, — охолонила его супруга. — Главное, что теперь она здесь единоличная властительница.
— Ладно, демоны с ней! — был вынужден пойти на уступки король. — Собираемся и сегодня же уезжаем! Ты права — нам здесь делать больше нечего!
За обедом в малой трапезной, где был накрыт роскошный стол, Амирель долго скептически рассматривала поданный ей на серебряном блюде кусок жирной морской рыбы, запеченной в травах и политый густым ароматным соусом. Отчего-то совершенно не хотелось его есть.
Отодвинув блюдо в сторону, она попросила лакея налить ей воды. Тот наполнил бокал и подал ей, как-то странно взглянув при этом. Амирель поднесла бокал ко рту, помедлила и поставила обратно.
— Что такое, моя дорогая? — встревожился принц. — Невкусно? Что тебе не нравится? Положить что-нибудь другое?
Она с сомнением оглядела стоящие на столе блюда.
— Не знаю, но есть что-то не хочется. И пить. Что-то здесь не то. Но в чем дело, не понимаю.
Торрен нахмурился и порывисто вскочил.
— Кто принес эти блюда? — рыкнул он, вызвав свою стражу.
— Королевский подавальщик, как обычно, ваше высочество. — Глава караула сразу напрягся, подумав о том же, что и принц.
— Привести сюда всех, кто готовил еду для моего стола! А так же всех, кто был в это время рядом! — принц был вне себя от тягостных подозрений.
— Вы думаете, еда отравлена? — Амирель скептически посмотрела на стоящее перед ней блюдо и брезгливо поморщилась. — Мне не нравится только рыба и вода. Что вы хотите делать?
— Выяснить, кто посмел добавить отраву в еду, приготовленную для нас, и заставить их сожрать эту рыбу и выпить эту воду. И посмотри-ка на мои блюда.
Амирель пересела на место принца и понюхала еду, поданную ему.
— Мне не нравится ваше вино, — она отодвинула бутылку подальше. — Вы будете их допрашивать? — подумав о пытках, ожидающих подозреваемых, она вздрогнула.